Какая журналистика бывает: Недопустимое название — Викиучебник

Направления журналистики очень разнообразны. Виды журналистики

Поделиться статьёй:

Когда мы говорим о журналистике, то подразумеваем сбор и творческую обработку информации о событиях текущей жизни, актуальных тенденциях и последующее распространение с помощью различных средств массовой информации (телевидения, прессы, интернета, радио). В зависимости от того, какие технологии и оборудование используются в процессе сбора и распространения материала, определяются направления журналистики, которых на сегодняшний день существует пять.

Направления журналистики:

• Периодическая печать;
• Фотожурналистика;
• Радиожурналистика;
• Тележурналистика;
• Интернет-журналистика.

Периодическая печать

Наиболее древнее из всех других, это направление журналистики подразумевает распространение информации с помощью печатных изданий: газет, журналов, изданий научных обществ, информационных бюллетеней и т. д. Функциями подобных изданий является информирование (общественно-политическое, научное, литературно-художественное и др.) и формирование общественного мнения по тому или иному освещаемому вопросу.

Радиожурналистика

Направление журналистики, использующее для распространения информации средства радиовещания. Особенностями этого направления являются высокая оперативность и специфический характер эмоционального влияния на аудиторию.

Тележурналистика

Данное направление является на сегодняшний день наиболее массовым способом распространения информации и наиболее мощным по силе влияния на общественность. Возможность одновременной трансляции видеоряда, авторских комментариев, музыкального сопровождения, использование различных видео- и аудиоэффектов открывает перед тележурналистами огромные возможности для творчества.

Фотожурналистика

Особое направление журналистики, основным средством выражения которого являются фотоснимки. Обязательными условиями направления являются объективность (фотографии точно воспроизводят события), хронология и повествовательность (снимки способны передать аудитории суть запечатлённых событий).

Интернет-журналистика

Новейшее направление, получившее распространение на протяжении последних десятилетий. Спецификой являются практически неограниченные возможности для каждого, желающего попробовать себя в роли журналиста и самая высокая степень оперативности.

Указанные направления могут переплетаться и взаимодополнять друг друга. Так, фотографии помещаются в печатных изданиях, а теле- и радиоканалы транслируются через интернет.

Поделиться статьёй:

Современная российская журналистика: роль, проблемы и развитие

Разговор прошел в рамках презентации НОЦ «Высшая школа журналистики». Мы публикуем самые интересные отрывки из полуторачасовой дискуссии.

Модератор – и.о. декана ФЖ Илья Мясников

Участники:

Главный редактор ИА ТАСС Максим Филимонов

Советник президента ПАО «Транснефть» Игорь Дёмин

Главный редактор ГТРК Томск Александр Деркунский

Главный редактор РИА Томск  Татьяна Свинцова

Директор службы региональных новостей ИА ТАСС Александр Куприянов

Научный руководитель НОЦ «Высшая школа журналистики» Юрий Ершов

Развитие и будущее российской журналистики

Максим Филимонов:

– Понятно, что нужно как минимум уметь писать, уметь смотреть на мир не только через призму букв или объектива. Но две компетенции, которые бы я выделил, это, во-первых, знание высших базовых в IT, потому что без технологической подготовки журналисты лет через пять будут просто плыть. Все основные инвестиции, все основные споры, все основные тормоза для развития во многих СМИ лежат именно в IT.

И второе – умение качественно управлять сложными проектами. Журналистика сейчас все более и более интегрирует в себя разные компетенции, людей с разным темпераментом, разными внутренними дедлайнами. И если у вас есть амбиции в этой профессии стать менеджером, нужно, конечно, качественно управлять проектами.

Александр Куприянов:

– Мне кажется, что бы ни происходило в технологическом аспекте, у нас всегда должен быть стержень под названием storytelling. Наша журналистская способность находить историю и ее рассказывать.

Современные технологии помимо того, что заставляют нас себя учить, еще принесли такое массовое явление, оно и раньше было, но сейчас просто массовое – это фейковые новости. Это повышает требования к нам как к журналистам, повышает требования к нашей критичности, критическому мышлению. Это будет важный аспект в будущем – я думаю, что мы все потонем в лавине информации, и наша работа как профессионалов будет в том, чтобы помогать нашим читателям.

Татьяна Свинцова:

– Это не к вопросу образования, а к вопросу поступления на факультет журналистики. Личные качества. Глубоко убеждена, самое главное личное качество человека, который решил стать журналистом – это любопытство. Если ты не любопытен, у тебя вряд ли получится. Нужно удивляться этому миру и пытаться о чем-то рассказать другим.

Технологии, безусловно, – да. Причем, им нельзя научить в течение четырех лет, отсидев на лекциях, – слишком быстро все меняется. Речь уже не о годах, а месяцах и неделях. Нельзя закончить факультет [с мыслью] «Я всему научился». Пока тебе выписывают диплом, что-то новое появится, что кардинально изменит нашу работу.

Александр Деркунский:

– Журналист – это не профессия, не должность в штатном расписании. Журналист – это звание, которое нужно заслужить и всю жизнь подтверждать. Если относиться просто как к профессии, тогда получится не журналист, а журналюга. В томской журналистики есть такая положительная черта – повышенное чувство справедливости.

Юрий Ершов:

– Конечно, трех компетенций мало. Если предельно коротко обобщать, то, наверное, это умение работать с текстом, умение учиться новым технологиям, умение организовать свой труд и работу творческих коллективов.

А если не ограничиваться этими тремя умениями – здесь называли совершенно справедливо и критическое мышление, чувство справедливости, правдоискательство, которое всегда было в нашей профессии.

Игорь Демин:

– Я со стороны на это все смотрю. Все, что здесь перечисляли, я пытался коррелировать на тех журналистов, с которыми знаком, с успешными журналистами. В общем… Нет корреляции. Я знаю очень успешного журналиста, который только недавно завел себе мобильный телефон. До этого у него его не было, компьютер он использовал как пишущую машинку. И как журналист он известен во всей стране и за ее пределами. Хороший и компетентный человек в своей области. Он не интересуется новыми технологиями, тем не менее, его труд востребован.

Мне в первую очередь кажется, что журналист должен быть связующим звеном между компетентными людьми в том вопросе, который он освещает, и всем населением. Вы должны иметь как бы подход дилетанта, при этом обладать определенной энциклопедичностью. Это подразумевает, что вы должны, конечно, сейчас впитывать большое количество знаний.

Современная Интернет-журналистика: блогеры и журналисты

Александр Деркунский:

– Их несколько, но, на мой взгляд, самая основная – это поверхностность отношения к теме. Журналист – это человек, который должен быть всеобъемлющ. Он, если он профессионал, прекрасно должен уметь работать с материалом различных отраслей: науки, производства и т.д. и т.п. Должен уметь глубоко проникнуть в материал, чтобы не допускать ляпов.

Максим Филимонов:

– Я считаю, что одна из больших проблем журналистики – колоссальный разрыв между тем, что делает сейчас СМИ и что потребляет аудитория. Мы видим это даже по своей работе. 80% контента, на который мы тратим 80% наших усилий, не востребовано 80% нашей аудитории. Здесь числа Парето очень четко работают.

И из этого вытекает следующая проблема: этот вакуум, который не могут занять профессиональные журналисты и профессиональные медиа, занимают непрофессионалы. Буквально вчера у нас на летучке состоялась большая дискуссия о том, надо ли было давать на ленте большого национального информационного агентства ТАСС слово видеоблогеру Саше Спилберг, которая приняла участие в слушаниях по молодежной политике

Этот процесс происходит помимо нас, а мы будем продолжать заниматься большими сложными историями. Нам интересно заниматься большими сложными историями. Но очень часто бывает, что эти большие сложные истории вы же и не читаете. Прочитать 10 тысяч знаков для современного читателя – это должно восприниматься как подвиг. Если мы пишем текст на 10 тысяч знаков, мы должны дать что-то такое, что будет стоить того времени, которое потратит наш читатель.

Татьяна Свинцова:

– Мы анализируем что читают у нас на сайте. Озвучиваю предварительные итоги мая.

На первом месте – «Мэрия опубликовала график отключения горячей воды». На втором месте – фоторепортаж с открытия нового здания ТГУ. И третье – там между собой еще бьются две криминальные истории, два ДТП.

Были большие аналитические материалы про инновационный форум, который в мае прошел. Были интервью с экспертами по строительству «БРЕСТ-300». А людей волнует график отключения горячей воды.

Поэтому где-то на грани приходиться варьировать. Все-таки СМИ – это бизнес. Есть просмотры – есть деньги.

О блогерах и журналистах

Максим Филимонов:

– Саша Спилберг не может сделать того, что делает большое профессиональное СМИ. Ценность журналиста, который занимается этой работой профессионально, заключается не только в умении, но и еще в такой вещи, как сеть контактов. Это люди, до которых не всегда Саша Спилберг доберется.

На протяжении последних пяти лет продолжается и у разных государственных институтов, и у компаний работа с блогерами. Был даже момент, когда блогеров стали брать чуть ли не в президентский пул. Потом, правда, от этой практики отказались.

Но сеть контактов позволяет получать информацию быстрее и релевантнее. Потом, опять же, все опросы показывают, что уровень недоверия к информации, получаемой из социальных медиа, независимо от возраста аудитории, остается очень высоким. К СМИ – в разных демографических группах он разнится, но все-таки выше.

Это тот актив, который нам надо не потерять.

Журналист в идеальном мире должен отвечать за свои слова. Еще одна из проблем, которая нас очень сильно волнует, о которой Саша говорил: сейчас во всех каналах общественных коммуникаций очень много врут. У профессиональных СМИ, наверное, не у всех написано в редакционных стандартах, что врать нельзя. Но это подразумевается. А когда ты коммуницируешь с аудиторией как частное лицо, у тебя этих барьеров нет.

Александр Куприянов:

– Раньше я говорил: ну, попробовал бы блогер достучаться до министра внутренних дел. Неделю назад еще можно было сказать: да попробовал бы этот блогер достучаться до Володина. Или: попробовали бы эти видеоблогеры достучаться до Усманова.

Игорь Демин:

– Для меня интернет – это не средство массовой информации, это способ донесения информации. Кто-нибудь из вас типографии считает средством массовой информации? Нет же? Типография – это место, где можно напечатать вашу статью, как и интернет – место, где можно опубликовать вашу статью.

Если мне блогер позвонит, вы думаете, я ему дам какую-то информацию? Нет, конечно. Я являюсь ньюсмейкером в ежедневном режиме. В течение дня мне накидывают порядка 20-25 различных вопросов. От тех изданий, которые я считаю компетентными, и с которыми не боюсь работать. Потому что то, как они начинают интерпретировать информацию, которой я обладаю, может вызвать достаточно сильное возмущение.

Я не могу давать эту информацию блогеру, который не подготовлен к ее восприятию. Мне не нужны обрушение рынка, прыжки акций в одну сторону, в другую сторону.

Если видеоблогер проявит себя как журналист, – я употребляю слово «журналист» – тогда я буду с ним работать. Но чем он тогда будет отличаться от профессионального журналиста?

Российские и западные журналисты

Максим Филимонов:

– У меня есть разный опыт, я довольно долго проработал в одном международном агентстве под названием Reuter, лет 8, наверное. И очень много общался с коллегами из разных стран в рамках разных совместных проектов. Мне кажется, что журналисты в целом везде примерно одинаковые. Единственное, что в Америке каждый журналист ощущает свое общественное предназначение. И один из отцов-основателей США был владельцем многих газет, заложил многие основы. Они считают, что пресса является одним из важных общественных институтов, обеспечивающих подконтрольность государства обществу. Они считают это своей миссией.

Если бы у меня год назад спросили, какое из иностранных СМИ я считаю одним из модельных, на которых нужно ориентироваться, я бы назвал New York Times. Но сейчас я в некоторых размышлениях.

New York Times – это газета, которую я читаю каждый день. И то, как они освещали избирательную кампанию и Трампа как кандидата – для меня стало новым словом журналистики. Мне казалось, что высокие принципы англо-саксонской журналистики позволяют отделить мнения от комментариев и мнения и комментарии от новостей. Но возникало ощущение, что New York Times как СМИ была очень предвзята по отношению к данному кандидату.

У всех проблемы и беды одни и те же, что у наших, что у ненаших. Это изменения в секторе и то, как себя в этом секторе найти.

Игорь Демин:

– Я ежедневно общаюсь с агентствами Reuter и Bloomberg. Большое значение, когда я работаю, скажем, с Reuter, имеет то, что это за журналист: гражданин Российской Федерации или иностранец. Как вы думаете, с кем я предпочитаю работать?

Это странный парадокс. Лучше работать с иностранцем. Он не пытается доказать на ленте своего агентства, что в нем заложена лояльность к Российской Федерации.

Есть ли в России рынок журналистики?

Александр Куприянов:

– По моему мнению, журналистика на данный момент в России – специальность не рыночная. Вы можете делать самый лучший продукт, но не всегда получите адекватную реакцию рынка. Рынка нет. Никто не покупает вашу работу.

Я в свое время пришел к выводу, что журналистика – это как профессия врача. Там тоже куча сложностей, долго учатся для того, чтоб получать мало денег. И в журналистике то же самое. Мы – важный элемент общества. Без нас все будет плохо. Без нас будет коррупция, без нас будет несправедливость по отношению ко всем сторонам общества. Поэтому по большому счету вы выбрали все справедливость.

Татьяна Свинцова:

– Дай-ка скажу не просто как главный редактор СМИ, а как совладелец. На самом деле рынок есть, просто он изменился, и очень сильно за последние лет десять. Если раньше нормальная ситуация была: ты делаешь газету, тебя читают, ты разместил рекламный макет, получил деньги, заплатил зарплату, – то сейчас услуги сильно изменились. Наш основной заработок – это консалтинг в сфере информационных услуг, связей с общественностью. Мы не продаем новости в штуках. Посоветовать, как правильно себя подать – на этом мы зарабатываем.

Должно быть много технологий, то, что ты можешь продать. Тогда журналисты могут заниматься журналистикой.

Игорь Демин:

– Не останетесь без работы, если будете хорошим журналистом. Я знаю, что в РИА Новости и в Интерфаксе реально есть вакансии для журналистов, которые могли бы работать. Другой вопрос – деньги. Ну… Ищите богатого мужа.

Александр Куприянов:

– Когда владелец СМИ будет продавать свой контент широкой аудитории, когда эта широкая аудитория вообще будет интересоваться, что делают СМИ, вот тогда рынок и начнется. Сейчас не рынок конечного потребителя.

Татьяна Свинцова:

– Рынок не конечного потребителя. Я далека от мысли, что мы когда-нибудь закроем ленту, и будем продавать подписку…

К вопросу о зарплате. У меня сейчас две вакансии по 40 тысяч. Где вы, таланты?

О будущем региональной журналистики

Александр Куприянов:

– Провинциальная журналистика перестанет быть провинциальной. Она будет терять свои приятные и неприятные свойства провинциальности с достаточно большой скоростью. Мир не стоит на месте, везде интернет, прозрачность, аудитория расширяется.

У ТАССа есть дочерний проект, называется «Моя округа», в рамках него мы работаем с районными СМИ. Районными – прям совсем деревенскими. Вот может быть 5 тысяч жителей в районе, и у них будет свое издание.

Единственное, что встанет на пути превращения провинциального СМИ в не совсем провинциальное – это мышление. Сменится поколение, вы из этих современных аудиторий придете работать кто-то в федеральные СМИ, кто-то в местные, кто-то в глобальные, вы принесете это новое. Общественное понимание ситуации перестанет быть зашоренным, оно будет глобальным.

И я думаю, что гиперлокальные СМИ, а так местные СМИ называются терминологически, будут достаточно доходны, достаточно технологичны. И они будут очень похожи на федеральные СМИ.

Пока, к сожалению, гиперлокальным СМИ, особенно районным, которые поддерживаются местными властями, есть над чем работать.

Борис Лозовский: Современная журналистика — командное дело — Российская газета

Ничего в жизни не бывает данным раз и навсегда. Это сегодня он — легенда российской журналистики, уважаемый и любимый студентами декан, почитаемый коллегами профессионал, просто обаятельный и остроумный человек. А каких-нибудь пятьдесят лет назад мы с ним были студентами этого факультета, грузили мешки с картошкой в колхозной борозде Красноуфимского района, куда выезжали каждую осень на помощь «труженикам села», наслаждались веселыми днями и ночами в нашей общаге, влюблялись в хорошеньких девушек и уж точно не были всерьез озабочены освоением тонкостей профессии. Мы были дружны и к счастью сохранили наши отношения на долгие годы. Несмотря на то, что он после окончания факультета стал преподавать и превратился в теоретика журналистики, а я уехал работать на Дальний Восток и стал практикующим газетчиком, кем и остаюсь по сей день.

И вот совсем недавно мне стало известно, что он уходит. Уходит из деканата, не будет участвовать в выборах руководителя факультета. Я подумал, что это может быть поводам для подведения некоторых предварительных итогов — и для него, как для теоретика, и для меня, как для практика. Я позвонил ему и через два дня приехал на наш любимый факультет. Поздним вечером мы расположились за его столом в деканате и стали разговаривать…

Не уверен, повезло нам или нет, но всего за каких-то пять десятилетий наша жизнь, в том числе и профессиональная, изменилась кардинально. В то время, когда мы только стали студентами, у нас в стране не было ни персональных компьютеров, ни мобильных телефонов, ни интернета. Все это появилось в течение жизни одного поколения. Ничего подобного не происходило с поколениями современников Пушкина, например, или Бунина. Значит, всего за полвека жизнь колоссально ускорилась, стала очень быстрой. Согласен ли ты с этим? И если согласен, то какие изменения, на твой взгляд, принесло все это в нашу профессию, в жизнь общества?

— Да, что касается резкого ускорения — согласен, это чудо совершилось на наших глазах. Как это изменило профессию? Я думаю, что изменило довольно серьезно. И в части сбора информации, и в части обработки ее. И тем более в части распространения новостей.

Теперь, благодаря интернету, каждый человек легко становится средством массовой информации. Я завожу свой блог, приобретаю определенное количество пользователей и становлюсь СМИ. При этом мне не надо ничего: ни помещений, ни спонсоров, ни начальников, ни редакторов, ни корректоров, ни печатных станков, ни колоссального количества бумаги, — ни-че-го! Никогда такого не было. Сегодня — это реальность, данная нам в ощущениях, как говорил классик. Ну, согласись, для того, чтобы напечатать маленькую заметку даже в областной газете, не говоря уже о центральной, надо, чтобы либо заметка была сногсшибательной, либо ты был человеком с определенной профессиональной репутацией. Иначе путь к публичному высказыванию тебе будет закрыт. Теперь — даже если ты никто и звать тебя никак — ты легко можешь высказаться публично по любому поводу безо всяких предварительных фильтров. И при этом считать себя журналистом. И еще одно принципиально новое обстоятельство: все твои публичные высказывания в интернете никуда не деваются, они архивируются и становятся достижимыми практически для любого человека. Не нужно никаких специальных разрешений для ознакомления с ними, не нужны пропуска в спецхраны и спецотделы спецбиблиотек. Все доступно.

Прости пожалуйста, но коль всё это так, то зачем учиться журналистике? Купил планшет, заплатил за трафик — и готово дело, ты профессионал, безо всяких экзаменов, зачетов, производственных практик, семинаров и лекций с их конспектами. Надо ли в этих обстоятельствах чему-то учить студентов?

— Хороший вопрос. И ответ такой — надо.

Зачем?

— А затем, что, несмотря на обилие блогеров, журналистика остается профессией, со своими обязательными правилами, законами и эстетикой. Рыночная или потребляемая за деньги журналистика отличается от произведений даже самых талантливых блогеров, как типичное современное селфи от фотографий Картье-Брессона или Роста.

О каких правилах ты говоришь?

— Ну, хотя бы правило пяти «W»: who, what, where, when, why — кто?, что?, где?, когда?, почему? Профессиональная журналистская заметка должна отвечать на эти вопросы. А для этого журналист должен знать, как и где получить эти ответы. А эти знания, в свою очередь, надо где-то взять и усвоить. За ними надо куда-то пойти.

Надо найти в себе силы и желание однажды выйти «из поезда», затормозить время, тихо присесть и прочитать то, что достойно медленного чтения

И я пойду за ними на твой факультет журналистики.

— На наш факультет.

Извини, на наш, конечно. И какие же базовые знания может получить будущий журналист на нашем факультете сегодня? Что он получит такого, что будет отличать его от блогера?

— Он должен усвоить кое-какие серьезные навыки. Например — умение самостоятельно найти общественно значимую тему, увидеть ее, разглядеть среди множества фактов и явлений. Он должен уметь найти информационный повод для своей публикации. Он обязан знать, как добраться до источников информации. Он должен уметь договариваться с носителями информации, уметь проверить те факты, которые ему предлагает источник. Профессионал должен уметь привести все, что он собрал в единое целое, придать собранному, добытому им товарный, то есть привлекательный для потребления будущим читателем вид.

Но это еще не все, что должно отличать блогера от профессионала. Профессионал обязан быть технологически грамотным. В США, к примеру, будущих журналистов тестируют не на творческих конкурсах, как у нас, а проверяют у них конкретные навыки работы с конкретными компьютерными программами. Умеешь быть грамотным пользователем — ты наш, не умеешь — иди, гуляй. Но и это не все. Ты, получив диплом, обязан уметь работать в команде, потому что современная журналистика — командное дело, классную заметку, как ты знаешь, делают много людей: кто-то добывает факты и описывает ситуацию, кто-то делает иллюстрации, кто-то думает над подачей — неожиданный заголовок, интересные выносы, кто-то делает вариант той же заметки для сайта и других электронных платформ. Кстати, профессионал, в отличие от блогера, обязан уметь придумывать, фантазировать, принимать быстрые нестандартные решения…

Это теперь называется «быть креативным».

— Вот-вот, именно так. Ну, и последнее, пожалуй. Я настаиваю на том, что сегодня профессиональный российский журналист должен знать на хорошем уровне английский язык. Работа с большими данными, работа с источниками за пределами страны этого требует. Поэтому знание английского — непременное условие.

А знание русского?

— Ну, само собой.

Нет, Боря, не само собой. Мы же все-таки пишем не цифрами, не математическими формулами. Наш единственный инструмент — слово на русском языке. Какими бы мы ни были современными и оцифрованными, сетевыми и программными, мы работаем со словом, с языком, мы в широком смысле — литераторы. Известно, что Бродский, например, обожествлял язык. И с каким же чувством отчаяния я читаю и слушаю достаточно обширное количество наших коллег — косноязычных, не умеющих точно выразить то, что они думают и чувствуют, с удовольствием говорящих на подзаборном сленге, полагая, что все обязаны их бормотание понимать и с благодарностью принимать. Между тем профессионалом, как мне кажется, может считаться только тот, кто может воспроизвести в нас ровно то, что чувствует он сам. А это не просто профессионализм, это мастерство, образованность, чутье… Вот эти качества как воспитать в студентах?

— Ну, ты прав, конечно. А что касается воспитания этих качеств, то мне известен только один путь — это чтение хорошей литературы. Медленное, вдумчивое чтение. Не для экзамена, не для галочки, не для осведомления. Для понимания, для восхищения и потрясения. Такое чтение сейчас большая редкость. Время бежит быстро и с каждым годом все быстрее. Шедевры мелькают, пролетая мимо нас, как в окне скоростного поезда. Но для того, чтобы оставаться не просто профессионалом, но полноценным человеком, надо найти в себе силы и желание однажды выйти «из поезда», затормозить время, тихо присесть и прочитать то, что достойно медленного чтения. Ну, вот ты любишь Бродского. Скажи, ведь для того, чтобы понять его стихи, надо читать медленно и построчно. Так?

Да, пожалуй. Значит, медленное чтение среди быстролетящей жизни? Таков твой рецепт?

— Ну, если это можно назвать рецептом…

На последнем этаже под крышей — наш факультет журналистики. Фото: Юрий Лепский/РГ

Хорошо, с этим более или менее понятно. А вот как ты считаешь, изменила ли цифровая журналистика этические нормы профессии?

— Изменила. Возник принцип, которого раньше не было. Я бы назвал его так — «Бей первым». Ты должен первым крикнуть о чем-то на сайте и в сетях. Тогда не ты будешь ссылаться на кого-то, а на тебя будут ссылаться все. А это прямо влияет на рейтинг, на стоимость рекламы и в конечном итоге на деньги, которые ты получишь. У того, кто кричит первым, зачастую нет времени проверить факты, сослаться на компетентное мнение или представить другую точку зрения. Так возникает явление, которое называется «фейкньюз», попросту вранье. Постепенно к этому привыкают, это становится если не нормой, то слабопорицаемым явлением. А там, где сопротивление слабое, противник наступает активнее. И вот потихоньку возникает ощущение всеобщего бесстыдства и утраты приличий как нормы. Ну, вот, к примеру, недавний публичный диалог двух медиаперсон — Канделаки и Уткина с использованием лексики «телесного низа». Стирается грань между интимным и публичным…

Может быть, эти грани легко стираются, потому что благодарный потребитель этого продукта сам маргинален, необразован и даже неграмотен. Беда в том, что именно на него эти «мастера культуры» и ориентируются сегодня.

— Честно говоря, тут я не знаю, что делать. Я не вижу внутрицеховых механизмов, которые бы это остановили.

Грустно. Ну, раз такое дело, давай поговорим о явлении менее ужасном. Почему профессиональные журналисты не гнушаются быть блогерами? Ты можешь представить себе великого Месси, который предпочел бы играть на пляже, нежели в «Барселоне»?

— Я назову тебе две причины. Первая — блогер более свободен и в том, о чем говорить, и в том, как это делать. Вторая — более существенна. Популярность блогера зависит от частоты его появления в онлайне. Глубокий профессиональный журналист не может появляться на страницах газеты ежедневно: он должен «созреть» до очередного выступления. Я не могу себе представить Анатолия Аграновского или Ярослава Голованова в качестве блогеров. Они не умели болтать, они привыкли сами и приучили нас к выверенной, вдумчивой, неторопливой и оттого блистательной журналистике.

Знаешь, мне всегда казалось, что блог — это форма публичного дневника. Поэтому Голованова в каком-то смысле можно считать блогером: он написал трехтомный дневник «Записки вашего современника». Но возьми в руки эти дневники, открой их, прочитай не более трех страниц, и ты почувствуешь разницу. Все-таки дело и в таланте, и в уме…

— Ну, конечно, и в этом тоже.

Раз уж мы перешли на личности… Вот у тебя на стене висит портрет Анатолия Аграновского. А кого из современных, живущих журналистов ты мог бы поместить рядом?

— Ну, не знаю, не знаю. .. (Долго молчит.) Рядом — никого. Но вот, кто мне близок сегодня… Это Юрий Рост, это Дмитрий Муратов, это Алексей Тарасов — между прочим, наш выпускник. Он занимается антикоррупционными расследованиями. Бесстрашный человек. Искренне уважаю.

Чем, на твой взгляд, отличается это новое поколение журналистов от нашего с тобой поколения?

— Ну, во-первых, у них другие родители, они воспитаны в другой системе ценностей. Они учились в других школах и по другим программам. У них другие условия жизни. У них есть персональный компьютер, мобильный телефон и интернет. Однако они менее социализированы.

Что это значит?

— Это значит, что они хуже понимают, в каком обществе они живут. Помнишь, на наш факультет журналистики принимали преимущественно абитуриентов с производственным стажем?

Ну, конечно помню. На нашем курсе было всего четыре вчерашних школьника. И это было здорово. Мы смогли научиться у старших ребят очень многому.

— Нынче основной контингент наших студентов — вчерашние школьники. Все бы ничего, но наш факультет — смыслообразующий. Мы не можем себе позволить получать на выходе слабый результат или, другими словами говоря, инфантильную журналистику. Поэтому мне кажется, что надо вернуться к прежней практике зачисления на факультет абитуриентов с производственным стажем, сохранив некоторые квоты для школьников. Такая практика существует во многих зарубежный университетах. Я знаю, что в Швеции, например, такая система существует уже много лет.

А в чем наши поколения похожи?

— А в том, что они, как и мы, приходят на факультет романтиками и искренне хотят сделать мир лучше. Они, как и мы, очень требовательны к преподавателям и хотят получить все профессиональные навыки здесь и сейчас.

Ты покидаешь кресло декана. Какой слоган ты оставил бы на стене деканата в качестве напутствия студентам?

— «Говори громче, чтобы тебя услышали».

БЫВАЕТ ЛИ ЖУРНАЛИСТИКА КОРПОРАТИВНОЙ? — Научно-исследовательский портал Уральского федерального университета

TY — JOUR

T1 — БЫВАЕТ ЛИ ЖУРНАЛИСТИКА КОРПОРАТИВНОЙ?

AU — Чемякин, Юрий Владимирович

PY — 2016

Y1 — 2016

N2 — Исследователи и практики часто используют термин «корпоративная журналистика» -в том числе, в научных статьях, в названиях книг и университетских дисциплин, посвящённых изучению такого многочисленного и успешно развивающегося ныне типа СМИ, как корпоративные медиа (КМ). Но насколько оправданным является употребление упомянутого термина? Не является ли понятие «корпоративная журналистика», по сути, оксюмороном, сочетанием несочетаемого, обозначением чего-то не существующего в реальности? Если это действительно так, значит, в критическом пересмотре нуждаются не только названия монографий, статей и учебных дисциплин, но и их содержание. Проанализировав и сопоставив составляющие рассматриваемого термина и современные тенденции развития КМ, автор приходит к выводу, что, несмотря на активно используемые в корпоративных СМИ журналистские технологии, жанры, методы подачи информации и даже форматы «большой прессы», всё же деятельность сотрудников КМ (и результат этой деятельности) к журналистике прямого отношения не имеет. А иногда и прямо противоречит принципам журналистики, так как по своим важнейшим функциям и целям корпоративные СМИ относятся к сфере PR и корпоративных коммуникаций. При этом изучать корпоративные СМИ и преподавать соответствующие дисциплины есть основания как на факультетах PR и рекламы, так и на факультетах журналистики — учитывая имеющийся спрос на специалистов, конъюнктуру медиарынка и происходящие тенденции конвергенции разных видов массово-коммуникационной деятельности.

AB — Исследователи и практики часто используют термин «корпоративная журналистика» -в том числе, в научных статьях, в названиях книг и университетских дисциплин, посвящённых изучению такого многочисленного и успешно развивающегося ныне типа СМИ, как корпоративные медиа (КМ). Но насколько оправданным является употребление упомянутого термина? Не является ли понятие «корпоративная журналистика», по сути, оксюмороном, сочетанием несочетаемого, обозначением чего-то не существующего в реальности? Если это действительно так, значит, в критическом пересмотре нуждаются не только названия монографий, статей и учебных дисциплин, но и их содержание. Проанализировав и сопоставив составляющие рассматриваемого термина и современные тенденции развития КМ, автор приходит к выводу, что, несмотря на активно используемые в корпоративных СМИ журналистские технологии, жанры, методы подачи информации и даже форматы «большой прессы», всё же деятельность сотрудников КМ (и результат этой деятельности) к журналистике прямого отношения не имеет. А иногда и прямо противоречит принципам журналистики, так как по своим важнейшим функциям и целям корпоративные СМИ относятся к сфере PR и корпоративных коммуникаций. При этом изучать корпоративные СМИ и преподавать соответствующие дисциплины есть основания как на факультетах PR и рекламы, так и на факультетах журналистики — учитывая имеющийся спрос на специалистов, конъюнктуру медиарынка и происходящие тенденции конвергенции разных видов массово-коммуникационной деятельности.

UR — http://elibrary.ru/item.asp?id=28199854

U2 — 10.21209/1996-7853-2016-11-5-148-156

DO — 10.21209/1996-7853-2016-11-5-148-156

M3 — Статья

VL — 11

SP — 148

EP — 156

JO — Гуманитарный вектор

JF — Гуманитарный вектор

SN — 1996-7853

IS — 5

ER —

5 историй о том, как журналистика бывает пристрастной. И остается журналистикой

Сбежала, но связь с журналистикой не оборвала. Сделала ее своим активистским инструментом и начала рассказывать истории. О том, как моих подруг заставляли стыдиться месячных. Или как пережить смерть близкого человека. Или чему учат в Штатах на программе о женском лидерстве.

В этом материале собраны истории 5 людей из Беларуси, США и России. Все они — о том, как журналистика и активизм работают сообща. И как могут помогать друг другу. И как перестаешь чувствовать неловкость, когда тебе говорят, что твои материалы ангажированы. Да. А твои нет? Поспорим?

1. Саша Савинич, журналистка, координаторка инициативы «Маршируй, детка!», Минск, Беларусь
2. Виктор Мучник, главный редактор ТВ2, Томск, Россия
3. Женя Долгая, журналистка, Минск, Беларусь
4. Полина Ковалева, директор Евразийских программ Американского ПЕН-центра, Нью-Йорк, США.
5. Микола Дедок, журналист, Минск, Беларусь

Саша Савинич, журналистка, координаторка инициативы «Маршируй, детка!», Минск, Беларусь

фото Александры Кононченко

Если бы не журналистика, я бы никогда не стала активисткой.

Я училась на юрфаке. Мне нравилось. Я была уверена, что смогу помогать людям. Учебная практика показала, что это не так. Родственников в адвокатуре у меня тоже не было. С преподаванием не сложилось — я поняла, что у меня нет интересного опыта для студентов и студенток. А потом муж мне напомнил, что я всегда хотела писать. Разослала резюме, меня взял на стажировку Citydog — и с тех пор я работаю там.

Я никогда не хотела быть фэшн-журналисткой или писать о музыке. Социальные темы, уязвимые группы, права человека — это мое. Я много пишу об активизме в рубрике «Grassroots». Она сильно на меня повлияла. Только журналистской работой здесь все не заканчивается. Например, я делала интервью с «Еда вместо бомб» и после этого стала с ними готовить. Или узнала о группе «Маршируй, детка!» — и сейчас я в ее координационной команде.

Я переживала, что это плохо скажется на моей работе в редакции, но коллеги меня поддержали. Например, Яся (Королевич-Картель, редакторка Citydog.by) меня спросила, принесла ли я в редакцию бланки для петиции (прим. — петиция о законопроекте против домашнего насилия).

Пока что я вижу в сочетании журналистики и активизма только плюсы. Я задаю другие вопросы, у меня больше тем для материалов, потенциальных героев и героинь.

Активизм — это о том, как хорошо сделать людям, а не только чиновникам. Сейчас я как журналистка нахожусь в среде, в которой не получится рассказать о проблеме со всех сторон. Госорганы меня нахер пошлют. Или через месяц пришлют какую-нибудь отписку. Короче, объективности нет.

Для меня важно, чтобы текст читали, а просмотры сами по себе для меня ничего не значат. Да, я встречалась с ситуациями, когда текст написан отлично, но заголовок ради кликабельности делали ужасным. Как журналистка и юристка я знаю, что заголовок — моя ответственность, и он мне принадлежит по авторскому праву. Если очертить границы и обозначить сразу, что тебе не все равно, — редактор будет знать, что без твоего ведома заголовок изменять нельзя. Я буду стоять до последнего, но не разрешу выпустить свой текст с каким-то суперскандальным заголовком. Хорошо, что на практике мне не приходилось такого делать. Поэтому я и работаю там, где работаю. У людей в нашей редакции совпадают ценности. Если есть вопрос — мы приходим к консенсусу и все решаем.

Виктор Мучник, главный редактор ТВ2, Томск, Россия

фото Давида Кислика

Сочетается ли гражданский активизм и журналистика? Короткий ответ — нет.

Наша телекомпания основана в 1990 году. То, чем мы тогда занимались, было не столько журналистикой, сколько гражданским активизмом. Главная наша идея была — «мы сила, мы хотим изменить жизнь в этой стране, мы хотим похоронить старый режим, он плохой, мы хотим помочь хорошим парням». Лет пять у нас ушло, чтобы решить для себя, что хороших и плохих парней нет, а мы занимаемся тем, что рассказываем истории, предоставляем слово всем, мы — площадка для коммуникации. У нас было запрещено участие в политических и общественных организациях. Человеку, когда он приходил на работу, говорили: «Ты выбирай — или ты занимаешься журналистикой, или чем-то другим. Если ты где-то состоишь, чтобы это ни было, — ты из этого выйди. Потому что это противоречит принципам неангажированной журналистики, приводит к конфликтам интересов». Такой была граница между нами и политиками, нами и гражданскими активистами.

Каков типичный образ провинциального журналиста в какой-нибудь Запинде (прим. — так жители Сибири называют отдаленные, глухие районы)? Ему звонят с новостями о том, что где-то рухнула крыша, где-то лопнул водопровод. Ему звонят, потому что хотят, чтобы он помог. И он там должен быть, в этой Запинде. Хороший журналист — человек, у которого есть эмпатия. Он переживает и хочет, чтобы у бабки наконец починили крышу. Хороший журналист — среди людей. Он помогает Маленькому Человеку. И когда ты стараешься помочь человеку, эта граница, которую мы выстраивали, — она начинает разрушаться. И на тебя начинают обижаться Большие Люди. Это твоя журналистская работа. Ты ее исполняешь — и ты ссоришься с Большими Людьми. Это неизбежно. Они воспринимают тебя как оппозиционера. Потом ты снимаешь митинг на Болотной площади. Потом ты зачем-то едешь на Майдан из Томска. Потом ты снимаешь отправку добровольцев на восток Украины. Свою работу, вроде, делаешь, — но получается, что ты тоже гражданский активист. Тебя так воспринимает и власть, и те, кто этой властью недоволен.

Есть такое греческое слово — «паррезия». Это говорение истины перед лицом толпы или лицом тирана. Это журналистика в постсоветских обществах. Чем хуже в наших обществах отлажены институты, чем меньше в них свободы, чем сильнее власть, чем меньше у Маленьких Людей возможности защитить себя, тем в большей мере наша журналистика будет этой самой паррезией. Если ты хорошо делаешь свою работу, ты постоянно эту грань будешь переступать.

Чем лучше будут отстроены институты, чем больше будет вариантов у людей обратиться, например, не к журналистам, а в суд или еще куда-нибудь, — тем в большей мере журналистика будет тем, чем она в теории должна быть.

(ТВ2 — телекомпания и агентство новостей в Томске. Одна из первых негосударственных телекомпаний СССР и России. Прекратила своё вещание в 2015 году. Сегодня работает в интернете как агентство новостей. Подробнее об истории телекомпании можно узнать из этого фильма).

Женя Долгая, журналистка, Минск, Беларусь

фото из личного архива

Я считаю, что журналистика напрямую должна быть связана с активизмом. Меня возмущает, когда в соцсетях появляется информация о проблеме, а СМИ об этом молчат. Я много работаю в сфере социальной журналистики. Она про людей, а у людей всегда много проблем.

Раньше я брала огромную ответственность за своих героев. Это забирало много сил. Я себя мучила. Этот путь я прошла не зря, на многие вещи стала смотреть иначе, учла свои ошибки и сейчас я стала жестче, циничнее. Должна быть в журналистике твердость и нейтралитет, но вместе с этим я уверена, что журналисты обязаны поднимать сложные темы, а в случаях, когда они про#@лись, — говорить об этом.

У меня сложилась репутация человека, который пишет на острые, проблемные темы. Иногда я чувствую себя немного использованной, когда в редакциях речь идет не о ценностях, но о борьбе за просмотры. В погоне за лайками ты обманываешь своего читателя, мне не нравится это. Я понимаю, что просмотры влияют на рекламу, реклама приносит бабки, а бабки всем нужны. Но иногда тошно от того, как все норовят продать.

Я согласна, что в журналистике нужно предоставлять мнение как минимум двух сторон, но иногда это не имеет смысла. Например, в ситуации с домашним насилием. Если женщина рассказывает о том, как муж избивал ее 15 лет, — в чем смысл спрашивать мнение мужа?

После того, как я стала писать материалы на тему наркотиков, я стала объектом травли в интернете. Каждый день мне писали, например, «привет, чмо», или тэгали под мерзкими постами. Это была жесть и я непросто пережила это время. Много рефлексировала на эту тему. Решила, что я должна быть готова к любой реакции. А потом научилась банить, даже знакомых, и жизнь вновь заиграла красками.

Полина Ковалева, директор Евразийских программ Американского ПЕН-центра, Нью-Йорк, США.

фото из личного архива

После стрельбы в школе Паркленда (прим. — массовое убийство 17 человек в школе во Флориде) прошел марш «За наши жизни!» Ребекка Шнидт, редактор школьной газеты, принимала в нем участие. Ее позвали на CNN, где она сказала: «Для меня цель журналистики — дать возможность высказаться тем людям, которые до этого такой возможности не имели. Для меня журналистика — это форма активизма». В Америке журналистика и активизм — это традиционно абсолютно две разные вещи. Вам будут постоянно с пеной у рта говорить, что не может быть никакого активизма в журналистике, что все должно быть объективно, что надо показывать все точки зрения. Когда Ребекка сделала такое заявление на CNN — можете представить, что произошло. CNN также решили разместить эту цитату в твиттере. На девочку накинулось невероятное количество людей с претензиями из разряда «из-за таких, как она, пропадает доверие к профессии журналиста». В противовес этому люди писали о том, что они как журналисты в своих материалах должны делать вызов власти, и это то, что они должны делать и это есть журналистика. Эти дебаты продолжаются до сих пор.

Правозащитники тоже часто выступают в роли журналистов. Мы пишем статьи, показываем факты, интервьюируем людей, стараемся придерживаться всех принятых в профессии норм, но помимо этого мы еще делаем рекомендации. И вроде как это должно нас отличать от журналистов, но нет. Потому что есть понятие solutions journalism (прим. — «журналистика решений», когда в своем материале журналист не только обозначает проблему, но и предлагает пути для ее решения).

Какова реакция общественности в США, когда отбор и подачу новостей диктуют бизнес-интересы издания? Никакая. Все абсолютно нормально воспринимается. На это вам журналисты выдадут два основных аргумента. Первый — «да, мы выбираем материалы, которые принесут нам больше трафика, потому что мы хорошо знаем свою аудиторию и для нее пишем». Второй — «погодите, то есть вы считаете, что мы без денег должны работать?»

Вот еще показательный пример. Ноябрь, 2018 год, Америка. Пресс-конференция Трампа по итогам промежуточных выборов в США. Джим Акоста, журналист CNN, задает очень неприятные вопросы Трампу. Причем так настойчиво, как это делают журналисты в Белом Доме, потому что Трамп не хочет отвечать ни на какие вопросы. Единственный способ, которым ты можешь получить какую-то реакцию или ответ, — очень настойчиво это делать. Джим Акоста раздражал его своими вопросами про мигрантов, про российское вмешательство. На выходе из Белого Дома у Джима Акосты забрали аккредитацию. Это первый подобный случай в Америке.

Мы, как американский ПЕН-центр, сейчас судимся с Трампом.

Микола Дедок, журналист, Минск, Беларусь

фото Татьяны Личевской

Я вышел из тюрьмы (прим. Микола — бывший политзаключенный) и думал, где бы мне найти работу. Отправил письма во все независимые СМИ Беларуси. Большинство редакций мне ничего не ответили, а «Новы Час» ответил. С тех пор я работаю с ними.

Определенная «притирка» в редакции была. Я решил для себя, в каких случаях могу быть гибким, следовать редакционной политике и нивелировать свои политические взгляды. В то же время очертил четкий круг, за который я не готов двигаться. Если такая ситуация возникнет — я лучше с распрощаюсь с этой работой.

Материал о погоде можно подать объективно и беспристрастно. Когда вопрос касается прав человека, политических свобод, государственных репрессий, — тут ты не ангажированным быть не можешь. Когда ты в конфликте Сильного и Слабого даешь Слабому слово — ты уже становишься на его сторону.

Я стараюсь избегать в своих статьях пропагандистских штампов, супероднобокой подачи. Умный человек и без этого понимает, что к власти нужно относиться как минимум критично. Нет нужды это подчеркивать замшелыми эпитетами типа «кровавый режим». Мне не будет зазорно в материале о репрессиях взять комментарий у мента или КГБ-шника. Другое дело, что они мне их никогда не дают, сколько бы раз я ни пытался. Разве что менту, который меня задерживал или прессовал, я бы звонить не стал. У меня не хватит нервов с ним разговаривать спокойно. Я сорвусь на оскорбления и начну язвить. Как журналист я не могу себе это позволить.

Пропаганда не имеет ничего общего с журналистикой. Я не хочу быть «БТ наоборот». Голая подача фактов меня тоже не интересует. Моя журналистика — инструмент изменений, возможность дать слово тем, кому государство слова не дает.

***

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.

***

Понравился материал? Успей обсудить его в комментах паблика #RFRM на Facebook, пока все наши там. Присоединяйся бесплатно к самой быстрорастущей группе реформаторов в Беларуси!

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Последние новости

🔥 Подпишитесь на нашу страницу в Facebook. Там весело!

Егор Шишковский: «Журналистика и риэлторство

Егор Шишковский, основатель и управляющий директор LondonDom.com, о том, как можно резко сменить сферу деятельности, уйдя в недвижимость, о любви к Лондону и о пользе журналистского опыта в риэлторстве.

— Егор, первое, что интересует, — предыстория. Как вы попали в Великобританию?  

— Я приехал в Лондон в 1993 г. по туристической шестимесячной визе вскоре после окончания Факультета Журналистики МГУ им. Ломоносова, чтобы навестить своих родителей и подучить английский. И я никак не ожидал, что задержусь в Великобритании на 25 лет с лишним лет и что Лондон станет для меня настоящим приемным городом. Более того — я не представляю себе жизни в каком-то другом месте. Я в Лондон влюбился сразу, как только приехал.

Мой отец Всеволод Шишковский был в 80-90-х гг. известным журналистом-международником Гостелерадио и работал в Лондоне, делая сюжеты для разных телепрограмм. Он неоднократно интервьюировал Маргарет Тэтчер и других лидеров той эпохи. Мне же в политическую журналистику идти никогда не хотелось, и у меня к тому времени уже сложилась репутация музыкального ведущего на радио в Москве, где я с 16-ти летнего возраста работал на тогда очень популярной радиостанции «Юность» в качестве ведущего.

Когда я оказался в Лондоне, мне предложили пройти на курсы по маркетингу, что было совершенно новым и неслыханном направлением деятельности в России. И тут мне повезло… Я познакомился с продюсером Би-Би-Си, который предложил дерзкую идею создать радиопрограмму, которая бы транслировалась на всю Россию в прямом эфире из Лондона и рассказывала бы обо всех новинках британской музыки и вообще лондонской жизни. Россией тогда все очень интересовались на Западе — было совсем другое время, у нас появились серьезные спонсоры, и так родилась уникальная радиопрограмма «Напрямую с Запада», которая передавалась через спутник из студии в лондонском Сохо на «Радио России» и «Серебряный Дождь».

Мне до сих пор приходят письма от российских меломанов и поклонников, которые благодарят за передачи и за музыкальный вкус, который они привили им. С тех пор аналогов этой программы не было на отечественном радио, а сейчас вообще уже невозможно представить, что государственное Радио России может передавать в прямом эфире передачу из Лондона. Тогда редакторы в Москве даже понятия не имели, что будет в эфире, никто даже не спрашивал заранее сценарный план. Почти каждую неделю моими гостями были звезды западной поп- и рок-музыки: Элтон Джон, Мадонна, Селин Дион, Юритмикс, Роксет, Виктория Бэкхем и многие другие. Передача просуществовала 7 лет, но к 2002 г. стал появляться скоростной интернет, а с ним и скачивание музыки, а затем и видео. Я понял, что времена для радиожурналистики скоро изменятся, как и для всего музыкального бизнеса, что и произошло.

— Как же так получилось, что, будучи по образованию журналистом и маркетологом, вы решились кардинально изменить свою жизнь и заняться недвижимостью?

— К тому времени, как я решил закрыть свою радиопрограмму и уйти из журналистики, я уже помог нескольким своим знакомым купить или снять жилье в Лондоне, сам съел собаку на нескольких переездах… И я понял, что хотел бы заниматься недвижимостью профессионально. Вот так в 2004 г. появилась компания LondonDom. com — я был реально первым в Лондоне русскоязычным риэлтором.

— С чего вы начинали? Легко ли в Великобритании вести бизнес? Какие существуют нюансы?

— Я начал с глубокого изучения рынка: прочел массу книг и статей на тему недвижимости и риэлторского бизнеса, а также юридических. Как ни парадоксально, но в Англии, в отличие от США или Франции, даже сейчас риэлтору не обязательно иметь какую-то лицензию или квалификацию для открытия и ведения риэлторского бизнеса! Да, есть определенные правила поведения от риэлторской гильдии, есть требования — теперь от государства — по тому, что надо проверять происхождение денег клиентов, но как таковой лицензии нет. О введении риэлторской лицензии много говорят в последние годы, но пока профессиональная деятельность саморегулируема.

У меня также был ментор — человек, который в этом бизнесе много лет, которого я очень уважаю и к кому я до сих пор иногда обращаюсь за советом. Кстати, я всем рекомендую иметь ментора, особенно когда вы начинаете и строите бизнес. Я был удивлен, что такой легко запоминающийся домен как LondonDom.com не был никем выкуплен. Название, очень легко запоминающееся не только русскими, но и иностранцами, так как dom похоже на domus или domicile, что близко по значению к русскому слову «дом».

Я моментально зарегистрировал домейн и попросил своего вэб дизайнера, который вел много лет страницу моей радиопрограммы, сделать мне сайт. Так как я по сути был первым в Лондоне русскоязычным риэлтором, который сделал упор на русскоязычную аудиторию, то мы очень быстро попали в топ бесплатного поиска как в Гугле, так и на Яндексе, и так начали поступать первые запросы. Конечно, самым сложным было продать свои услуги клиентам, так как многие хотели иметь дело с большими известными компаниями. Но со временем мы стали все более узнаваемыми, и появились первые серьезные клиенты, которые делали массовые покупки. Очень быстро мы обзавелись отделом управления недвижимостью, который занимается управлением и сдачей в аренду квартир и домов наших клиентов или просто присматривает за пустующими объектами, так как не все наши клиенты хотят сдавать в аренду свое жилье в Лондоне, а следить за ним все равно кому-то надо.

— К слову, помогает ли журналистский опыт в работе с недвижимостью?

— Да, конечно, помогает. Ведь журналистика и риэлторство — это прежде всего работа с человеком, с источником, с клиентом, а потом уже это тема или объект. Чтобы получилось хорошее и интересное интервью, надо изучить своего собеседника, войти в материал, расположить человека к разговору.

То же самое и с риэлторством — за первую минуту общения надо расположить к себе клиента, чтобы он доверился именно тебе, а дальше надо правильно понять, что именно ему нужно, изучить материал, который есть на рынке, и далее представить его в лучшем виде. Иногда покупатель сам не знает, что он хочет купить и где. В журналистике тоже бывает так — собеседник порой сам не знает, что он хочет или не хочет говорить прессе. Один журналист встречается со звездой, и ему удается раскрыть ее, а другой журналист делает более чем банальное интервью.

— Расскажите немного о себе и сфере своих профессиональных интересов.

— Любой нормальный риэлтор подтвердит, что он одержим недвижимостью. Я не исключение — где бы я ни был в мире, а я путешествую очень много как в свое удовольствие, так и профессионально, — я никогда не могу пройти мимо витрины риэлторского агентства или не посмотреть в интернете порядок цен на жилье. Я сам регулярно покупаю и продаю жилую недвижимость, при этом не только в Лондоне.

— Чем уникальна именно Великобритания и чем она привлекательна в плане инвестиций?

— Лондон — самый динамичный город Европы и один из самых важных деловых, финансовых и креативных центров в мире. Здесь есть ликвидность, прозрачность сделок, надежная юридическая и защитная база. Это клише, но образование и культура играют чрезвычайно важную роль для лондонских покупателей. Люди по всему миру хотят учиться и обучать своих детей в Великобритании, хотят получать удовольствие от жизни в центре культурной и социальной жизни. Нынешние проблемы с Brexit скоро закончатся, и недвижимость в Лондоне снова начнет расти в цене — есть прогнозы, что даже в этом году сразу после соглашения по Brexit цены могут вырасти на 10%. Это довольно оптимистично, но и вполне возможно, так как спрос на Лондон остается очень большим, покупателей по-прежнему очень много. Лондон развивается и растет, но при этом все равно тут большая нехватка жилья, неслучайно поэтому цены на аренду здесь продолжают расти.

— С какой целью чаще всего приобретают там жилье россияне – для самостоятельного проживания или в инвестиционных целях?

— В первые годы моей деятельности большинство покупало для инвестиций, для сохранения капитала или диверсификации активов и даже для создания «запасного аэродрома». Сейчас — примерно 50/50, и я бы сказал, что сейчас россияне в основном покупают для себя. Не случайно поэтому многие наши соотечественники выбирают объекты под инвестицию по принципу, чтобы там можно было самим жить (в случае необходимости). Это не всегда правильный подход к инвестированию, но у россиян именно такой менталитет.

— Имеет ли смысл вкладываться в исторические здания, которых в Лондоне очень много, или лучше выбрать что-то более современное?

— Это персональный выбор, а также многое зависит от национальности покупателя — россияне и китайцы предпочитают новостройки. Американцы, европейцы и англичане, наоборот, любят историческое жилье. Когда я начинал 15 лет назад, то в Лондоне почти не было новостроек, приходилось нашим российским клиентам показывать вторичку, которая их иногда приводила в шок и уныние. Многие английские старые дома смотрятся красиво снаружи, но внутри все надо менять, перепланировать, они намного дороже в эксплуатации. Новостройки — очень энергосберегающие, и я знаю, что многие наши клиенты вообще за лондонскую зиму не включают отопление в новых квартирах, а в старом жилье вы точно будете платить 100-150 фунтов в месяц лишь за отопление.

— Что бы вы посоветовали начинающим инвесторам, которые присматриваются к Лондону?

— На мой личный и профессиональный взгляд, сейчас очень хорошее время инвестировать в лондонскую недвижимость, так как в связи с Brexit появились невиданные до сих пор скидки, бонусы, условия при покупке жилья, особенно в новостройках. Цены в Лондоне упали примерно на 20% по сравнению с 2014 годом, а если к этому добавить падение фунта стерлинга примерно на 25%, то получается, что сейчас покупателям, которые оперируют в долларах, на 45% дешевле покупать, чем было пять лет назад.

— Исходя из вашего опыта – кто сегодня выбирает Лондон? Интересует портрет покупателя и средний бюджет сделки.

— Исходя из вышесказанного, сейчас очень много покупателей именно из стран, которые оперируют в долларах — это США, ОАЭ, Гонконг, Сингапур. В связи с русскоязычной спецификой моей компании у нас всегда было много клиентов из Казахстана. Сейчас клиентов из России меньше по разным причинам, но Казахстан по-прежнему держит свои позиции. Более того, казахстанцы имеют большие семьи, поэтому они обычно покупают квартиры больше и дороже. Если средний бюджет составляет 1-1.5 млн фунтов стерлингов, то наши клиенты из Казахстана обычно берут объекты свыше 3-х млн фунтов стерлингов, или 2-3 квартиры поменьше, но в одном доме.

— Поделитесь секретом своего успеха?..

— Честность и порядочность не всегда ассоциируются с профессией риэлтора, однако, на мой взгляд, это самое главное как в отношениях с клиентами, так и коллегами. Я никогда не гнался за продажей ради продажи или ради дополнительного процента, а старался выстроить долгосрочные доверительные отношения как с покупателями, так и своими коллегами. Лондон не такой уж большой город, как может показаться, и все специалисты друг друга неплохо знают, тут очень легко подмочить себе репутацию. Надо быть всегда доступным и оперативным. Сейчас многие риэлторы стали это понимать, а еще 10 лет назад было трудно найти профессионала, особенно в крупной английской компании, который бы отвечал на письма, звонки, СМС после шести вечера или в выходные.

Наследники Белинского и Герцена. О политиках в журналистике

Студент Высшей школы экономики Егор Жуков, новая и пока еще яркая звезда на российском оппозиционном политическом небосклоне, немедленно после вынесения ему условного приговора и освобождения из-под стражи был трудоустроен сразу в двух российских средствах массовой информации. Он получил удостоверение внештатного корреспондента отдела политики «Новой газеты», кроме того, Жуков теперь – внештатник и на радиостанции «Эхо Москвы».

Ставящий своей целью стать президентом, чтобы изменить страну к лучшему, Жуков уже дал массу интервью, и в некоторых из них довольно определенно высказался по поводу своего отношения к журналистике. На телеканале «Дождь» он открыто назвал журналистику «средством политической борьбы». А в интервью Радио Свобода на вопрос о том, как он намерен и намерен ли вообще разделять политическую и журналистскую деятельность, Егор Жуков сказал дословно следующее:

«Журналистика бывает разной. Например, репортерская деятельность, на мой взгляд, действительно должна быть объективной и беспристрастной. Но бывают и другие форматы. Может быть, людям будет интересно взглянуть на некоторые события непосредственно через призму моего взгляда, а это уже конкретная политика. То есть я показываю людям свою перспективу на мир, и они затем уже выбирают – поддерживать меня или нет. Это та деятельность, которую, на мой взгляд, одновременно можно назвать журналистикой и политикой».

У Егора Жукова уже есть собственная команда, какая обычно имеется у политика. При попытке интервьюера «Дождя» сравнить его с Ксенией Собчак, которая также известна работой в СМИ и активной политической деятельностью время от времени, Жуков сказал, что Ксения Анатольевна – в первую очередь журналист, а потом политик, а сам он как раз наоборот – политическую деятельность ставит на первое место.

Подобное отношение к журналистике, разумеется, не ново. Как средство политической борьбы ее видели еще, к примеру, Александр Герцен, издававший в Лондоне журнал «Колокол», или Виссарион Белинский, работавший в «Телескопе», «Московском наблюдателе» и «Отечественных записках». Как пишет Яков Гордин в своей книге «Пушкин. Бродский. Империя и судьба», Александр Пушкин в начале 1830-х годов мечтал издавать именно политическую газету, ради нее поэт готов был договариваться и с императором Николаем I, и с начальником Третьего отделения императорской канцелярии Александром Бенкендорфом. Крах этих планов стал для него серьезным ударом.

Между тем в действующем сейчас в России Кодексе профессиональной этики журналиста, принятом в июне 1994 года, в пункте шестом говорится:​ «Журналист полагает свой профессиональный статус несовместимым с занятием должностей в органах государственного управления, законодательной или судебной власти, а также в руководящих органах политических партий и других организаций политической направленности».

Советской власти нельзя было показывать, что ей все равно, как живет население

Очевидная политическая ангажированность многих журналистов стала причиной сильного недоверия к журналистике в России, хотя разделить политическую и журналистскую деятельность невозможно, считает автор исследования Losing Pravda: Ethics and the Press in Post-Truth Russia («Теряя правду: Этика и пресса в России в эпоху постправды»), профессор Пенсильванского университета, сотрудник Annenberg Сenter for Сommunication, антрополог Наталья Рудакова. Кроме того, она подчеркивает, что вопреки расхожим представлениям о том, что в советское время СМИ занимались только пропагандой, в последние десятилетия советской власти в СССР существовала и настоящая журналистика.

Наталья Рудакова ответила на вопросы Радио Свобода.

– В вашей книге вы приходите к выводу, что отношение к журналистике в России как ко «второй древнейшей профессии» сформировалось во многом в результате трансформации советской журналистики, существовавшей в годы застоя. Давайте начнем с разговора о том, какой была эта самая советская журналистика. Что она представляла собой?

– Советская журналистика была феноменом очень сложным, неоднозначным, многообразным. Мои исследования были связаны в основном с журналистикой 1970–80-х годов. Она существовала параллельно с пропагандой. Временами советская пропаганда и журналистика пересекались, временами нет. Советская журналистика в лучших проявлениях продолжала работать в традициях Герцена и Белинского. Это были идеи борьбы за социальный прогресс, идеи борьбы за равенство, за справедливость. Это была борьба за «маленького человека», это было желание улучшить социализм, сделать его таким, каким в идеале его хотелось бы видеть жителям СССР.

И читатели доверяли журналистам, они писали в газеты, приходили лично, обращались с разного рода просьбами за помощью. Принесенные или присланные истории временами выливались в расследовательские статьи, которые иногда печатались, иногда нет. Но, тем не менее, они были. Как правило, те, кто занимался настоящей журналистикой, и те, кто занимался пропагандой, были разными людьми в советское время.

– Я, конечно же, помню «Комсомольскую правду» советских времен, рубрику «Командировка по тревожному письму», из которой иногда действительно можно было узнать, что и в Советском Союзе восьмиклассница может забеременеть, или кого-то жестоко убили, или кто-то несправедливо посажен в тюрьму. Но насколько советская власть давала возможность журналистам быть такими, какими они были, как вы говорите? Насколько власть была заинтересована в таких людях, как они?

Вместо объективности нужно иметь в виду достоверность и справедливое для всех описанных сторон их обсуждение

– Власть очень не хотела подобного рода деятельности журналистов, а с другой стороны, у нее не было выбора. Цинизм по отношению к жителям страны со стороны власти, который проявился ярко в постсоветские годы, еще был не так сильно развит. Как я пишу в своей книге, советской власти нельзя было показывать, что ей все равно, как живет население. И журналисты, таким образом, в публичной сфере должны были играть эту очень неблагодарную роль. Исправлять ошибки советской власти и стараться показать, что все-таки советский политический проект не полностью обречен.

– Вы согласны с определением, согласно которому «журналист в Советском Союзе (в России) больше, чем журналист»?

– С одной стороны – да, с другой – нет. Журналистика действительно в советское время брала на себя очень много дополнительных функций. В частности, функцию защиты справедливости, которую в западных обществах выполняют суды, например. А нет – потому что еще Макс Вебер, известный немецкий социолог, говорил о том, что журналистика – это профессия политическая в любом случае. Можно, конечно, утверждать, что журналист должен быть объективным, что он не должен брать ни ту, ни другую сторону. Но политическая и социальная вовлеченность журналиста никуда не девалась с XVIII – XIX века, когда журналистика только появилась, и она есть и сейчас. Заметно, что в западных обществах ангажированная журналистика, в хорошем смысле слова, возвращается, и она нужна обществу.

– В одной из ваших статей я обнаружил очень интересный для себя факт: меры по поводу обращений журналистов принимались часто даже тогда, когда сама статья не публиковалась. Насколько такой феномен был распространен в советское время?

– Насколько я понимаю, очень распространен, потому что количество звонков, писем, персональных визитов в редакцию было огромным. И по большей части эти визиты, эти жалобы рассматривались серьезно и внимательно. И часто не было истории, которую можно было бы напечатать, но тем не менее, журналисты писали в разные инстанции, передавали жалобы читателей и выступали от их имени. Добавляя своей социальный и гражданский вес жалобам на проблемы в управлении страной, широко говоря. Конечно, речь не шла о жалобах по поводу советского строя или по поводу коррупции в КГБ, например, или какого-то недовольства несменяемостью властью. Это все было закрыто для обсуждения, и невозможно было на эти темы говорить, существовала цензура. Но было очень много аспектов обычной социальной, городской, рабочей, общественной жизни людей, в которых государство обещало какие-то блага, ресурсы, ну, или по крайней мере обещало относиться с уважением к достоинству граждан, но обещаний не выполняло. То есть если кому-то было что-то обещано и государство этого не давало – квартиру, работу, какие-то места, поездки в санатории, если государство допускало ужасное отношение какого-то начальника к людям, или незаконное задержание, или судебную ошибку, журналисты часто серьезнейшим образом занимались разбирательством проблем граждан. И оказывались самым, как я пишу в книге, «человекообразным департаментом власти».

– Когда такая ситуация начала трансформироваться? Во время перестройки или уже после развала Советского Союза?

Журналисты оказывались самым «человекообразным департаментом власти»

– Началось это, наверное, в конце перестройки, потому что у журналистов оказалось очень много новых тем, на которые они могли писать. Были открыты архивы, снята цензура. Но из-за появления этих тем у журналистов оставалось все меньше возможностей и времени быть представителями читателей в самом простом, обычном смысле слова, о котором я говорила. Быть департаментом жалоб на плохое функционирование государства в ежедневных его проявлениях. Ну, а потом, уже в 1990-х, все особенно стало меняться, потому что появились новые заботы: как содержать редакцию, как заработать денег, как, может быть, повлиять на какие-то решения, на исход, например, того или иного голосования. Многие пошли во власть, стали участвовать в кампаниях от своего лица, так что просто осталось меньше ресурсов, меньше времени. Да и смысл журналистики, в общем-то, поменялся. Ведь внимательное обращение с жалобами людей в позднесоветский период было отчасти аномальным, конечно. Многие проблемы должны были, по идее, решать профсоюзы, суды или адвокаты. А этим занимались журналисты. В конце 1980-х – начале 1990-х они этим заниматься перестали.

– В те годы человек мог совершенно спокойно заявить, что он является представителем такой-то партии и в то же время журналистом, репортером. И это почти ни у кого не вызывало вопросов…

– Да, особо не вызывало. Потому что журналистика, вовлеченная в политику, вовлеченная в социальную жизнь, активная журналистика, она, в принципе, является одной из двух основных ветвей, если хотите, журналистики мировой. Ни для кого не было странно, что журналисты советские захотели быть вовлечены более активно в политическую жизнь страны. Они хотели этого весь советский период, но цензура не позволяла. А теперь они могли этим заняться.

– Но может быть, журналисты тех лет просто не понимали или даже не знали, что существуют принципы, касающиеся сбалансированности, политической невовлеченности журналистов? И это привело к тому, что журналисты потеряли доверие читателей из-за своей очевидной политической ангажированности?

– Конечно, отчасти вы правы. Представления о невовлеченности в политический процесс, о журналисте как репортере, который просто говорит о том, что видит, оставляя всем остальным возможность делать выводы, характерны прежде всего для американской журналистики. Зачатки такой журналистики появились еще в начале ХХ века, а расцвела она после Второй мировой войны, в 1950–60-х годах. В Европе с этим было всегда намного сложнее. «Объективность» американской журналистики в Европу пришла только в 1970–80-е годы. В любом случае, да, я помню, что журналисты, с которыми я общалась тогда, во время своих исследований, и в своих воспоминаниях говорили, что, действительно, для них было довольно странно во время поездок за границу по учебным программам, которые существовали в 1990-х годах для журналистов бывшего СССР, видеть, как западный журналист отказывается от своей точки зрения, от своего понимания того, что происходит, в пользу каких-то, как российским журналистам казалось, искусственных делений между журналистикой факта и журналистикой мнения. Временами даже российские журналисты жаловались, что очень долго им нельзя было говорить некоторые вещи в советское время, выражать свое мнение, а теперь им снова говорят, только теперь западные коллеги, что им опять же нужно свое мнение скрывать. И не говорить, что они на самом деле думают о том, другом или третьем. Для них это было странно.

– Вы не видите беды российской журналистики именно в том, что российским журналистам это было странно, и многие, по-моему, до сих пор не поняли, почему западные коллеги так поступают?

– Вы знаете, когда я преподаю историю журналистики или смысл журналистики в западных университетах, я всегда говорю о том, что вместо объективности нужно иметь в виду две вещи – accuracy, то есть «достоверность», и fairness – справедливое для всех описанных сторон обсуждение этих самых сторон. Достоверность и справедливость (хотя слово fairness подразумевает, конечно, более широкое толкование). В репортажах о том или ином событии, о тех или иных политических силах это намного важнее напускного, как я считаю, налета объективности. За которым часто многие западные журналисты скрываются, потому что либо у них нет достаточного количества фактов, либо они что-то сами знают и хотели бы сказать, но боятся, потому что их обвинят в предвзятости. Конечно, всегда есть риск перегнуть палку и забыть о достоверности, о справедливости в описании событий и людей. В этом смысле, конечно, проблем у российской журналистики очень много.

Вера в журналистику как силу, которая защищает общественные интересы в целом, пропала

– Многие из тех, с кем мне приходилось беседовать на темы, которые мы сейчас с вами обсуждаем, вспоминают 1996 год, участие ведущих телеканалов и СМИ России в предвыборной кампании Бориса Ельцина, его поддержку Ельцина под тем предлогом, что нельзя допустить возврата коммунистов к власти. На ваш взгляд, поведение журналистов тогда было каким-то поворотным пунктом?

– На уровне федеральном – наверное, да. Но я делала исследование в Нижнем Новгороде и по архивным данным видела, что примерно то же самое происходило там уже в 1993–94 году вокруг выборов мэра, например. И в этом смысле я вижу скорее трагедию российской журналистики, а не вину. Очень понятно как раз на материалах нижегородских, почему журналисты делали то, что они делали. Они оказались в условиях, когда от политических сил, которые боролись между собой, зависело экономическое будущее журналистики тоже. Поэтому я понимаю журналистов, и я понимаю исторически, почему так произошло. И я думаю, иначе произойти не могло. Но опять же вопрос перегибания палки очень серьезен. На нижегородских выборах в 1993–94 году журналисты сделали то, что могли и что считали нужным. Они делали это в очень ограниченных экономических условиях, но особого желания скрыть что-то или продвинуть кого-то потому, что это было выгодно личным интересам журналистов, а не общественным, я думаю, тогда не было. А вот, например, на нижегородской же почве на рубежн 1990 –2000-х годов была целая серия выборов губернатора и мэра, и там было уже совсем все плохо. Многие из тех, кто работал в сфере медиа тогда, действовали разбойническим образом. Они, в общем-то, были даже не из журналистики совсем, они приходили в журналистику, чтобы заработать денег, чтобы получить какой-то кайф от того, что происходило. Вот тут уже можно говорить о вине журналистов, а не о трагедии. А 1996 год – на федеральном уровне, может быть, это было немножко то и другое одновременно. Это был очень важный период, после которого вера в журналистику как некую силу, которая защищает общественные интересы в целом, а не интересы одной только части общества, пропала.

Наталья Рудакова

– А как вы считаете, в 1990-х в России существовала свобода слова? И есть ли она сейчас в стране?

У молодежи теперь новые кумиры общественного мнения

– Тут, конечно, надо возвращаться к определению понятия «свобода». Мне всегда нравится говорить о представлениях на этот счет Исайи Берлина, известного британского философа российского происхождения, который написал очень важный трактат о двух типах свобод – негативной и позитивной. Негативная свобода – это свобода человека от посягания на его право делать то, что он сам хочет делать. То есть если тебе кто-то препятствует, чтобы что-то сделать, то твоя негативная свобода нарушается, полагает Берлин. А позитивная, положительная свобода заключается в том, что человеку или обществу создаются условия, для того чтобы максимально реализовать себя. Я думаю, что негативная свобода в 1990-е у российских журналистов была. Если журналист хотел что-то сказать, он или она тем или иным способом могли найти средство массовой информации, где они могли это сделать. А вот положительной свободы, когда создаются условия для максимального расцвета, творческого или гражданского, ее не было в 1990-е в России. Было очень много проблем, связанных с постсоветской трансформацией. У журналистов не было часто ресурсов, они зависели сильно от спонсоров, от владельцев, от государства в каком-то смысле. У населения не было ресурсов экономических поддерживать журналистику напрямую. Журналисты волновались постоянно, где найти денег, закроется ли их издание, когда им заплатят. Вот у кого, как мне кажется, была в 1990-х положительная и отрицательная свобода, так это у журналистов деловых изданий. У них была определенная аудитория, у них были рекламодатели. То есть вот эта бизнес-модель, где у деловых изданий интересы читателей, журналистов, владельцев и рекламодателей совпадают, она работала более-менее неплохо. Ну, а все остальные слои общества, они оказались в проигрыше. А сегодня, на мой взгляд, негативной свободы очень мало, хотя она есть в некоторых изданиях. А положительной свободы – ее совсем нет, мне кажется, до сих пор.

– В одной из своих статей вы пишете о том, насколько менее сильной была общественная реакция на убийство Анны Политковской в 2006 году, чем, скажем, на убийство Дмитрия Холодова 25 лет назад или Владислава Листьева в 1995 году. С чем это было связано?

– В начале 1990-х у журналистики еще оставался запас доверия со стороны читателей, со стороны общества, и журналисты сами были намного более солидаризированы. А к середине 2000-х, когда произошло убийство Политковской, журналистика превратилась в профессию, которой не доверяет общество. И солидарность журналистская очень сильно была нарушена, если не раздавлена. Первые зачатки новой солидарности, которую сейчас можно иногда наблюдать в России, появились после избиения Олега Кашина (ноябрь 2010 года. – РС). В Москве был небольшой митинг солидарности журналистов, и после этого уже в 2010-х годах журналистская солидарность стала восстанавливаться. А доверие к журналистике в России, наверное, среди людей среднего возраста до сих пор очень низкое. А у молодежи есть теперь новые журналистские кумиры, кумиры общественного мнения. Поэтому там доверие понемножку восстанавливается.

– Кумиры журналистики и кумиры общественного мнения – ими могут быть одни и те же люди?

– Конечно. Это по традиции Белинского и Герцена, так что не вижу в этом противоречия.

– То есть когда Егор Жуков говорит о том, что он рассматривает журналистику как средство политической борьбы, это продолжение идей Белинского и Герцена?

– Я думаю, да. Если в его журналистике будет недоставать достоверности фактов и будет несправедливое описание тех или иных фигур или персон, то с этим будут проблемы. Но запал гражданский у журналистики, мне кажется, он всегда оставался и должен оставаться. Потому что, как Вебер говорил, это политическая профессия и никуда от этого не денешься. Это нужно осознавать, это нужно понимать. Журналистика – очень сильный инструмент. Это четвертая власть в ее хорошем понимании.

– Но существуют такие примеры, как томская телекомпания ТВ-2, которая до самого последнего момента стремилась следовать принципам отстраненности и сбалансированности. Она не ставила своей целью, представляя какой-то очередной репортаж или интервью, формировать общественное мнение. Она пыталась информировать. Хотя влияние на общественное мнение эти репортажи и интервью, конечно, оказывали. И эта телекомпания имела признание у коллег даже в сложные для журналистов годы. Когда «огосударствление» федеральных каналов уже состоялось, они все равно продолжали получать премии ТЭФИ. И ТВ-2 в конце концов уничтожили, тут другого слова мне не подобрать, хотя оно, конечно, оценочное. Как быть с этим? Ведь все-таки на это был запрос в обществе, и эту телекомпанию жители Томска тоже пытались защищать до последнего.

Сегодня негативной свободы очень мало, а положительной свободы – совсем нет

– Я уверена, что томичи это делали именно потому, что они чувствовали гражданский и социальный запал и ответственность журналистов ТВ-2. Поэтому, мне кажется, их гражданская позиция никуда не девалась. Она всегда была там, где была, и призы они получали как раз за то, что они делали репортажи достоверные, справедливо описывали своих героев, не передергивали факты. Но одновременно я уверена, что читатели, зрители считывали гражданскую позицию журналистов во всем том, что журналисты ТВ-2 делали. Именно поэтому их защищали, именно поэтому с ними была вот такая связь. Я не думаю, что их популярность объясняется тем, что они давали какую-то «отстранённую» информацию.

– Вы несколько раз уже употребили понятие «справедливости» в журналистике. Все-таки что конкретно вы имеете в виду?

– Братья Аграновские (публицисты советского времени. – РС) на этот счет писали довольно много. Если ты описываешь человека и он тебе неприятен, ты можешь по-разному описать его самого или движение, или партию, или группу, к которой он принадлежит. Можно их описать в оскорбительном тоне, можно их описать в тоне, который будет показывать, что ты относишься к ним уважительно, но ты не разделяешь их точку зрения. Можно высмеять тех, кто тебе не нравится, а можно этого не делать. Критика, даже самая жесткая, может быть справедливая и несправедливая, может быть в уважительном тоне или в оскорбительном. То есть важно не передергивать факты, не выставлять человека таким, каким он на самом деле не является. Не приписывать несуществующие качества людям и социальным группам.

– А вам не кажется, что вы сейчас фактически описали именно отстраненность журналиста по отношению к субъекту или событию? Рассказали о том, что нужно сделать, чтобы показать их с минимальной демонстрацией собственного отношения?

– Я думаю, что деление на отстраненность и вовлеченность – это все-таки скорее такой континуум, протяженность некая, нежели бинарное деление. Ведь мы же говорим о словах, о речи человеческой. Есть такие вещи, как тон, оттенки смыслов, которые считываются зрителями, читателями в любом случае. И гражданская позиция журналиста, она через все эти оттенки проступает всегда. Мне кажется, более честно для журналиста иметь представление об этом, не забывать никогда об этом. И по максимуму давать описание того, откуда сам журналист черпает информацию. Почему он так считает, а не иначе. Ведь журналисты находятся в потоке информационном, и они всегда знают больше о событиях в мире, чем обычный читатель или слушатель. И читатель, и слушатель рассчитывают на то, что журналист, которому они доверяют, делает свое дело честно и добросовестно. Но этот журналист всегда в конечном итоге субъективен. Даже в том смысле, что журналист может быть образован лучше по каким-то темам, что журналист слышал, знает больше и, таким образом, он имеет более широкое представление о контексте того, что происходит. И очень важно давать этот контекст в репортажах. А не только какие-то факты, отделенные от контекста.

Это политическая профессия, и никуда от этого не денешься

Как ни странно, за привязку к объективности или к непредвзятости больше держатся журналисты, чем ученые в академической среде. И это, наверное, все-таки неудивительно, потому что у журналистов не так много ресурсов по сравнению с учеными. Не так много времени, у них дедлайны, им часто бывает нужно защитить себя от нападок со стороны тех или иных людей. Что, мол, какое-то событие описано неправильно, неверно, факты передернуты, в тексте есть оскорбления, насмешки и так далее. История объективной журналистики в Америке – это в основном история необходимости для журналистов защитить себя от различных юридических поползновений со стороны всех тех, кто может обидеться на то или иное написанное слово. А в академической среде идея объективности, особенно в социальных науках, в гуманитарных науках, она скорее воспринимается как определенного рода идеология, а не реальность. То есть ученые, изучающие общество, они не могут себе позволить сказать «я объективен». Потому что они слишком много знают о мире.

9 Типы журналистики для изучения

В зависимости от темы и предпочтений автора используется множество различных типов журналистики. Если вы хотите сделать карьеру в журналистике, сузив круг поиска до определенной специальности, вы сможете определить должности, которые лучше всего соответствуют вашим навыкам, квалификации и интересам. Изучение различных видов журналистики может помочь вам решить, в какой специальности вы бы предпочли работать. Этот список поможет вам понять различные виды журналистики и выбрать те, которыми вы хотите заниматься.

Что такое журналистика?

Журналистика — это профессия, которая включает в себя сбор информации по определенной теме, а затем сообщение результатов и выводов более широкой аудитории через печатные, цифровые или вещательные СМИ. Журналисты передают информацию в форме отчетов о расследованиях, новостей, статей, колонок и обзоров. Отчеты о расследованиях и тематические статьи — это более длинные формы, которые полностью раскрывают историю и включают больше деталей. Новости, колонки и обзоры — это более короткие формы статей, предназначенные для решения конкретной темы, но без дополнительных подробностей.

Цель журналистики — исследовать и сообщать о событиях, которые по-разному влияют на жизнь людей и общества. Различные виды журналистики охватывают различные аспекты жизни, которые влияют на общество, обращаются к разной аудитории и предъявляют различные требования к объективному сообщению фактов.

Распространенные виды журналистики

Вот некоторые виды журналистики, с которыми вы можете сталкиваться каждый день:

1. Журналистские расследования
2. Сторожевые журналисты
3. Интернет-журналистика
4. Широковещательная журналистика
5. Мнения журналистов
6. Спортивная журналистика
7. Торговая журналистика
8. Развлекательная журналистика
9. Политическая журналистика

1.

Журналистские расследования

Журналистские расследования включают в себя тщательное исследование темы с целью раскрытия доказательств и предоставления результатов деятельности деятелей или организаций более широкой аудитории. Журналисты-расследователи проводят глубокие исследования и используют различные тактики для сбора информации. После сбора и оценки доказательств журналисты-расследователи пишут исчерпывающие отчеты, чтобы раскрыть предмет и предоставить доказательства в поддержку своих выводов.

Этот тип журналистики часто требует больше времени для планирования, подготовки и исследования, и, как правило, представляет собой более длинную форму, позволяющую полностью сообщить подробности исследования, результатов и выводов.Журналистские расследования могут быть как печатными, так и вещательными. Пример журналистских расследований включает в себя исследования предприятий, чтобы определить, продвигают ли они добросовестную практику.

2. Журналистика сторожевого пса

Журналистика сторожевого пса — это жанр, предназначенный для защиты общества от незаконной деятельности или неэффективности со стороны общественных сил, таких как корпорации и политики. Это похоже на журналистские расследования в том смысле, что целью является раскрытие и раскрытие правонарушений.Журналисты Watchdog следят за деятельностью крупных компаний и влиятельных фигур и сообщают о деятельности, которая может оказать негативное влияние на общество. Этот тип журналистики помогает гарантировать, что общественные силы несут ответственность за свои действия.

Сторожевой журналистикой могут быть как печатные, так и вещательные СМИ. Пример сторожевой журналистики включает в себя расследования финансов политической кампании, чтобы гарантировать, что кандидаты соблюдают закон о финансировании кампании.

3. Интернет-журналистика

Интернет-журналистика сообщает факты через Интернет-СМИ, такие как электронные газеты, блоги или социальные сети.Любая информация находится в свободном доступе в Интернете, но источники не всегда вызывают доверие. Интернет-журналисты создают и доставляют контент, который соответствует традиционной журналистской практике объективного освещения фактов ситуации или события. Онлайн-журналистика позволяет репортерам быстро доставлять информацию аудитории через онлайн-СМИ без задержек в печатном виде, обработке и доставке или временных интервалах трансляции.

Связано: Руководство по отправке образца письма

4.Вещательная журналистика

Вещательная журналистика передает информацию общественности через такие средства массовой информации, как радио и телевидение. Сферы тележурналистики включают спорт, погоду, движение, новости и развлечения. Вещательная журналистика также может принимать форму расследований, сторожевого пса и общественного мнения. Широковещательная журналистика может включать в себя чтение отчета без соответствующего видео, озвучивание отчета со связанным видео, воспроизводимым в фоновом режиме, или проведение отчета в полевых условиях во время записи видео в реальном времени.

5. Журналистика общественного мнения

Журналистика общественного мнения сообщает по теме, используя субъективные идеи, а не объективные факты. Журналисты, представляющие общественные мнения, освещают истории со своей точки зрения, включая свои мысли и предубеждения. Журналистика общественного мнения отличается от других типов, потому что писатель может включать их точку зрения. Может быть важно понимать разницу между мнениями и фактами. Журналистика общественного мнения полезна, поскольку помогает людям понять их собственное мнение и ценности, а также получить более полную картину реальности при просмотре репортажей с разных точек зрения.

Хотя некоторые журналисты могут согласиться с вашими личными точками зрения, уравновешивание этих мнений с противоположными точками зрения необходимо для более глубокого понимания и развития сочувствия и уважения к разнообразию. Пример журналистики общественного мнения включает политических журналистов, которые освещают политическую деятельность со своей точки зрения.

По теме: Письмо о намерениях: определение, примеры и советы по написанию

6.

Спортивная журналистика

Спортивная журналистика фокусируется на спортивных новостях.Спортивные журналисты сообщают результаты, таблицы и рейтинги различных команд или спортсменов в различных спортивных мероприятиях. Спортивная журналистика может принимать форму определенного жанра, например, стиля расследования или общественного мнения. Это могут быть как печатные, так и вещательные СМИ. Спортивное комментирование — это форма спортивной журналистики в телерадиовещании и онлайн-журналистике.

7. Торговая журналистика

Торговая журналистика освещает определенную отрасль или область. Журналисты, занимающиеся торговлей, подробно описывают движения и события в бизнесе, которые влияют на людей, занятых в этой сфере.Он включает отраслевые новости по таким продуктам, как нефть, металлы и сельское хозяйство, а также по бизнес-секторам, таким как путешествия, финансы и здравоохранение. Торговые журналисты обрабатывают и сообщают значительный объем информации о рыночных условиях сделок, которые они освещают.

8. Развлекательная журналистика

Развлекательная журналистика связана с актуальными событиями популярных деятелей и тенденций. Журналисты, работающие в сфере развлечений, освещают индустрию развлечений, включая знаменитостей, фильмы, телевидение, книги и события.Журналисты индустрии развлечений могут освещать премьеры фильмов и церемонии награждения, а также новости индустрии развлечений. Этот тип журналистики может принимать форму разных жанров и распространен в печатных, цифровых и вещательных СМИ.

9. Политическая журналистика

Политическая журналистика фокусируется на правительстве, политике и политических кандидатах. Он охватывает различные сегменты политической деятельности, такие как местные, национальные или международные новости. Политические журналисты часто освещают деятельность избранных должностных лиц, политические процессы и результаты политической работы.Он включает в себя репортаж о политических новостях, а также проведение расследований и репортажей с целью обеспечения доступа общественности к информации о политической деятельности. Политические журналисты также могут сообщать новости в жанре журналистики общественного мнения. Политическая журналистика применима к печатным, цифровым и вещательным СМИ.

Советы по выбору правильного вида журналистики

Поскольку существует множество различных видов журналистики, важно выбрать наиболее подходящий для вашей карьеры.Вот несколько советов, которые помогут вам выбрать подходящий для вас тип:

Обдумайте свой карьерный путь

Различные виды журналистики имеют разные карьерные пути для профессионалов. Анализ ваших карьерных целей в журналистике может помочь вам выбрать лучший для вас путь. Например, если вы хотите стать главным редактором, вам нужно будет выбрать карьеру в области редактирования журналов. Если вы хотите стать репортером вещания, вам может потребоваться сначала найти работу начального уровня на радио или телевидении в качестве помощника.

Решите, какой канал правильный.

Журналистика существует в печатных, сетевых и вещательных СМИ. Вам нужно будет выбрать, в какой среде вы больше всего предпочитаете работать. Иногда вы можете работать в нескольких средах. Например, некоторые газеты и журналы имеют как печатный, так и интернет-формат.

Изучите требования

В зависимости от носителя и задания вам потребуется выполнить определенные требования. Многие вакансии в журналистике требуют, чтобы вы имели степень бакалавра журналистики или смежной области.Для работы на более высоком уровне вам может потребоваться степень магистра или некоторый опыт работы в этой области. Выбирая свой тип, убедитесь, что у вас есть или вы можете выполнить требования к образованию и опыту.

Выберите специализацию

Многие виды журналистики освещают определенную тему, например, спорт или политику. Выбор одной из этих специальностей поможет вам сузить круг поиска работы или начать приобретать определенный опыт. Подумайте о выборе специализации, в которой вы будете чувствовать себя комфортно в течение многих лет, чтобы добиться успеха в карьере.

Кто, что, когда, где, почему и как

От школьных учителей до вундеркиндов, от консервативных ученых мужей до либеральных чудаков, от африканских поэтов до руководителей Google — CJR попросил десятки людей ответить на вопрос: Для чего нужна журналистика? , желательно 100 слов или меньше. Вы можете добавить свой собственный ответ в разделе комментариев, и мы соберем лучшие из них и опубликуем их в ближайшие недели.

Арианна Хаффингтон

Журналистика предназначена для того, чтобы дать людям истинное представление о своем мире, чтобы они могли участвовать и иметь право голоса в том, как устроен их мир. Неустанное освещение скачек, навязчивые репортажи о бессмысленных опросах, ставка баланса выше правды и узкое внимание только к тому, что не работает, не дают общественности реального понимания того, что происходит. Журналистика также должна проливать свет на то, что работает, чтобы люди могли действовать в соответствии со своим врожденным желанием помочь ближнему и сделать свои сообщества и свой мир лучше.

Арианна Хаффингтон — председатель, президент и главный редактор Huffington Post Media Group.

Ютковиц Александр

В сегодняшнюю цифровую эпоху множество людей и организаций имеют возможность делиться своими знаниями. Журналистика возникает, когда кто-то рассказывает убедительную правдивую историю. Период. Практика не должна ограничиваться элитной группой профессионалов, называемых «журналистами», но те, кто пытается это сделать, должны рассказывать замечательные истории и делиться знаниями.Ироничное эссе, инфографика, мгновенно делающая сложную тему доступной, или подробный репортаж, который учит, вдохновляет или раскрывает — все это делает людей умнее и лучше ориентируется в мире. Это, в свою очередь, делает общества лучше.

Александр Ютковиц — управляющий партнер Group SJR и член наблюдательного совета CJR.

Моника Алмейда

Когда я был молодым репортером в 1987 году, одним из моих первых крупных заданий было освещение последствий выселения горняков-кустарей на юге Эквадора. Вместе с съемочной группой из двух человек я ехал четыре часа и связался с двумя гидами и несколькими мулами. Полиция патрулировала главную дорогу, ведущую к горному поселку, поэтому мулы были единственным способом подняться на холм. После трех часов медленного подъема мы прибыли в место под названием Ла Плайя, где накануне насильственно выселили не менее 200 горняков и их семьи, чтобы очистить землю, которую правительство сдало в аренду горнодобывающей компании La Tigrera.

Были свежие следы крови на земле и пулевые отверстия на стенах главного дома.Мы слышали детский плач, в то время как несколько женщин стояли и ждали. У них не было оружия; их единственная защита заключалась в том, чтобы сохранить мочу, чтобы защитить себя от слезоточивого газа, если полиция вернется.

Официально было убито только двое, ранено около 50 и пропало без вести. Полиция утверждала, что шахтеры передали их динамитом, но погибших полицейских не сообщалось. Даже сейчас, более чем 25 лет спустя, не ясно, что произошло на самом деле. Это расследуется правительственной комиссией по установлению истины, созданной в 2007 году для расследования нарушений прав человека, предположительно совершенных во время президентства Леона Фебреса-Кордеро.

В тот день я разделил гнев, негодование и горе тех женщин. В 23 года я понял, что должен рассказывать истории о несправедливости, чтобы эти истории не исчезли в забвении и безразличии.

С тех пор я написал много рассказов обо всем, от насильственных событий до преступлений белых воротничков. Каждый был огромной ответственностью и большим испытанием. Дело не только в точности и поиске истины; это также об использовании слов с целью. Иногда эта цель — предоставить людям лучшую информацию, чтобы они могли сделать лучший выбор, иногда — спровоцировать изменение конкретной ситуации, или защитить основные свободы, или встать на защиту кого-то или чего-то.Иногда это также вопрос не следования повестке дня, установленной сильными мира сего, а рассказа историй людей, которых затрагивает эта повестка дня.

И в течение этих 25 лет мне угрожали разными способами; Нет ничего более серьезного по сравнению с местами, где журналистов сажают в тюрьмы или убивают за выполнение своей работы. Но сейчас я впервые чувствую, что не смогу выполнить свое журналистское обещание. В Эквадоре вступил в силу новый закон о СМИ. По этому закону я не смогу напечатать рассказ о шахтерах.Закон подвергает меня цензуре. По его условиям, сообщения о преступлениях и коррупции не публикуются. Теперь мне нужно изучить новое значение журналистики, которое служит правительству, а не гражданам. Назвать это журналистикой?

Моника Алмейда — редактор El Universo , ежедневной газеты в
Гуаякиль, Эквадор.

Бренда Батлер

Журналистика для людей. Он ориентирован на сообщество, но имеет глобальную перспективу. Это информировать и просвещать; расширить диалог; зондировать и провоцировать; стимулировать и вовлекать; указать путь или представить другой путь; открывать двери и раскрывать неправду; дать безмолвным мегафон.

Бренда Батлер — исполнительный директор Columbia Links, программы средней школы по журналистике, новостной грамотности и лидерству в Чикаго для подростков из групп риска.

Андрей Ревкин

На сложной, стремительно развивающейся планете, окутанной информацией, процветающими журналистами будут те, кто предлагает потребителям новостей такое же чувство доверия, какое дает опытный горный гид альпинистам после схода лавины. Верный след не может быть гарантирован, но честное усилие может.Кронкайт «Вот так оно и есть» больше не действует. Авторитет будет получаться не столько от устоявшегося медиа-бренда, сколько от постоянного контроля со стороны толпы. Эффективность и влияние могут по-прежнему достигаться иногда через конкурентную сенсацию, но чаще через совместные сети, в которых идеи текут во многих направлениях.

Эндрю Ревкин — научный и экологический журналист, ведет блог Dot Earth для страницы The New York Times ».

Мишель Чавес

Помните дни, когда мы полагались на газетчика, который рассказывал нам о последних событиях в городе, бросая на порог туго свернутую пачку газетной бумаги? Я не. Газетчик давно променял свой велосипед на мобильное устройство. Сегодня люди делятся новостями через социальные сети, пересылая информацию из источника новостей или от друга. Новостные агентства перестали быть единственными поставщиками контента, чтобы просить граждан вносить информацию, которую журналисты будут обрабатывать и пересылать обратно. Теперь, когда каждый может предоставлять «новости», люди полагают, что каждый может играть роль журналиста. Но это не так просто. Фактически, информационная бомбардировка укрепляет идею о том, что журналисты нам нужны сейчас как никогда.

Интернет сделал возможным быстрый доступ к новостям и информации, но также облегчил распространение неточной или вводящей в заблуждение информации. Как никогда важно, чтобы мы могли отличать факты от вымысла.

Вот здесь-то и появляется журналист — и здесь становится ясно, почему термин «журналист» не следует использовать вольно. Новостные агентства должны давать «последнее слово», самую точную и актуальную информацию. Это означает, что потребители должны иметь возможность доверять информации, которую они получают от журналистов.Однако слишком часто эти агентства, стремясь сообщить новости и сообщить что-то первыми, жертвуют точностью ради скорости. Они думают, что ошибки можно исправить позже, если потребуется. Кому можно доверять за это «последнее слово», если индустрия новостей играет в эту игру на скорость? Если журналисты хотят сохранить — или вернуть — уважение и доверие общественности, им необходимо разобраться с этой дилеммой.

Мишель Чавес поступает на первый курс в Мэрилендский университет по специальности журналистика вещания.

Кларк Белл

Как всегда. Журналистика информирует и обучает аудиторию. Это добавляет контекст и перспективу к проблемам, которые трудно понять. Это инструмент, платформа и форум истины (и точности). Его можно практиковать в многослойной профессиональной редакции или писать в Твиттере, не выходя из спальни. Наличие редактора помогает. Это очень помогает. Лучшая журналистика основана на исследованиях и репортажах. Цветет ясным красочным языком.Как всегда.

Кларк Белл — директор программы журналистики в Фонде Маккормика.

Бонни Варн

Журналисты постоянно задают зондирующие вопросы о том, что происходит и почему, и постоянно ищут больше мест, где можно посмотреть, и точек зрения для изучения. Общественность полагается на них как на информацию, необходимую для принятия осознанных решений и эффективного участия граждан. В условиях демократии мы не согласны, но мы вместе решаем эти разногласия.Будут как успехи, так и неудачи, но мы можем признать и то, и другое, зная, что у нас есть текущая информация, и, с ее помощью, мы можем пересмотреть условия и попробовать еще раз. У нас есть свобода направлять и перенаправлять наш курс. Свобода журналистики — мера свободы народа. Без участия журналистов мы не можем судить и действовать ответственно, работая вместе.

Бонни Уорн преподает английский язык в средней школе Южного Фремонта в Сент-Энтони, штат ID.

Дэвид Кон

Я часто говорю, что журналистика — это процесс, а не продукт.Этот процесс заключается в сборе, фильтрации и распространении информации. В мире, где за день производится больше информации, чем кто-либо мог бы потребить за всю жизнь, ценность сместилась от поиска информации к проверке, изучению, контекстуализации, интерпретации и манипулированию ею.

Но с какой целью? Мы идеалистически говорим, что журналистика — это средство против власти и коррупции. И это правда. Но мне интересно, действительно ли это то, для чего журналисты «для», или это просто положительное следствие чего-то еще.Если журналистика преследует только эти благородные цели, тогда какова цель журналистики, которая не сдерживает власть и не разоблачает коррупцию? Журналистский процесс по-прежнему применяется, но рассказы о новых предприятиях, культурных событиях и даже недвижимости могут помочь сообществу поговорить с собой. Независимо от того, определяется ли сообщество географией или интересами, члены человеческих племен должны общаться, чтобы иметь внутреннюю сплоченность и сосуществовать с другими племенами. «Социальные сети» — это последнее модное слово, но медиа всегда были социальными.Быть журналистом — значит собирать, фильтровать и распространять информацию, которая служит связующим звеном для сообщества.

Дэвид Кон — редактор-основатель Circa, стартапа, который создает «первые мобильные новости».

Крис Хейс

Журналистика — это гораздо больше, чем кто-то занимается, чем журналист. Журналистикой могут заниматься самые разные люди, так же, как все люди могут писать романы или собирать колоды.И, как и эти методы (написание романов, плотницкие работы), существует широкий диапазон качеств того, как люди практикуют журналистику. Лучшая журналистика является правдивой, убедительной, способствует нашему пониманию нашего мира, дает гражданам инструменты, необходимые для самоуправления, заставляет нас думать более ясно и строго о допущениях, которыми мы руководствуемся в понимании общества, и помогает людям удерживать власть к счету.

Крис Хейс — главный редактор The Nation и ведущий Up w / Chris Hayes на MSNBC.

Джуди Мур

В молодости я задавал много вопросов, после чего высказывал свое мнение по этим вопросам. Моя мама воспитывала как вопросы, так и мнения, поощряя меня записывать все, что позже превратилось в мои истории, запечатленные на камеру. К тому времени, когда я пошел в неполную среднюю школу, журналистика уже мне подходила. Но как бы я ни пытался рассказывать истории такими, какие они есть, я видел все глазами афроамериканской женщины.Это журналистика?

Я вырос в Вашингтоне в 1970-х и 1980-х годах, и новости, связанные с афроамериканцами, редко были положительными. Таким образом, я всю жизнь сомневался в обоснованности предвзятости. Журналистика должна быть средством распространения фактов и информации — и это так. Но реальность того, кто решает, какие новости выпускать и как, страдает предвзятостью.

Очень немногие из моих студентов, большинство из которых афроамериканцы, смотрят новости. Они просто не чувствуют, что это для них. К сожалению, я не могу сказать, что полностью не согласен; тем не менее, я призываю их ежедневно искать новости, чтобы быть в курсе окружающего мира.Каждый год мы анализируем Soldiers Without Swords , документальный фильм Стэнли Нельсона об эволюции и упадке черной прессы, который подчеркивает необходимость афроамериканцев рассказывать свои собственные истории. Это вызывает сильные мнения и связи среди моих студентов по поводу информации, представленной сегодня в новостях. Хотя они очень выразительны в своих стихах, они чувствуют себя оторванными от журналистики.

Так для чего нужна журналистика? Может быть, лучше спросить, для кого журналистика?

В государственных школах

округ Колумбия почти нет курсов журналистики, несмотря на исследования, которые показывают, что студенты, изучающие журналистику в старших классах, становятся лучше писателями и критически мыслящими.Это был первый курс, исключенный из программы моей школы в 2009-10 годах. Следует отметить, что McKinley Tech в 2012 году была признанной на национальном уровне школой с голубой лентой. Журналистика вплетена в курсы по работе с СМИ, которые я преподавал последние девять лет, но ее вытесняют, поскольку администрация считает контент-арт, а не необходимая технология.

Итак, я продолжаю спрашивать: хотим ли мы, чтобы афроамериканцы были жизнеспособными голосами в нашем обществе? Журналистика должна беспристрастно предоставлять текущую и фактическую информацию для различных сообществ и о них.Но возможно ли вообще отсутствие предвзятости?

Джуди Мур преподает средства массовой информации в средней школе McKinley Technology в Вашингтоне, округ Колумбия.

Пегги Нунан

Я начну с первого, что приходит в голову, когда я думаю о репортерах. Репортер — или был, по крайней мере, в моем поколении — кем-то, кто в детстве рос с рассеянными родителями или, что более важно, подавленной матерью.

Однажды за обеденным столом он упоминает, что прошлой ночью он видел забавную машину, припаркованную перед миссис Дж.Дом Макгилликадди. Его мать оживает при этом или, по крайней мере, кажется заинтересованной. «Как выглядела машина?» Мистера Макгилликадди не было. У этого кокетливого Германа Смита есть Chevy 58-го года выпуска.

«Шевроле 58-го калибра», — говорит сын. «И это было сегодня утром», — нетерпеливо добавляет он, не зная, почему это важно, но каким-то образом чувствуя, что это так.

«Скажи мне, если увидишь это снова!» — говорит мама, ласково взъерошивая ему волосы.

Родился репортер.

Но вы спросили, кто такой журналист.В моем шестом издании (2007 г.) Оксфордского словаря английского языка , более короткой версии, говорится, что журналист — это «человек, который зарабатывает на жизнь написанием или редактированием газеты или журнала. А еще репортер радио или телевидения ».

Это звучит немного ограниченно и старомодно, хотя часть «зарабатывает на жизнь» интересна: это подразумевает, что журналист проводит большую часть своего времени, занимаясь журналистикой, что подразумевает, что он видит это или подходит к ней как к профессии.

Моя попытка: журналист — это человек, профессионально занимающийся сбором и публикацией информации по вопросам, представляющим широкий общественный интерес.Он или она работает в общественном форуме, таком как газета, веб-сайт, блог, журнал, информационный бюллетень, радиовещание или кабельная сеть. Журналист знает и соблюдает правила и традиции своей профессии; он сообщает в рамках определенных правил, таких как стремление к точности, правильная игра, а не придумывание вещей. В идеале он знаком с историей и литературой своей профессии. Журналисты подпадают под действие законов о клевете и клевете, а также связанных с ними законов, в том числе касающихся вопросов безрассудного пренебрежения.Журналистика — это не подарок. С другой стороны, никто не возражает, если они получат дополнительную защиту, потому что она нужна нам и как демократия не может функционировать без них.

Чтобы стать журналистом, необязательно ходить в школу журналистики, но это, конечно, не страшно и, возможно, совсем не повредит. Вы можете быть одаренным от природы. Но независимо от того, имеете ли вы академическое образование или нет, вы должны быть профессионалом. Вы должны знать правила. Раньше этим правилам преподавали, а иногда и грубо, старшие редакторы и репортеры.Но в последние 10 лет они выкупили. Никто не занял их место. Никто не может. Это большая угроза для реальной журналистики и несет с собой более печальные последствия для будущего, чем любая новая технология.

Пегги Нунан — обозреватель The Wall Street Journal и автор восьми книг по американской политике, истории и культуре.

Дэвид Сассун

Журналистика в лучшем случае — это защита демократии и гарантия равенства и справедливости.Он предназначен для разоблачения тирании, чтобы остановить ее — тирании, которая неизбежно возникает в человеческих делах в результате использования власти, накопления богатства или привычек ненависти и коррупции. Какими невежественными мы были бы без объяснительной силы свободной прессы, какими больными мрачными секретами без ее антисептического действия! Без него никто не может пользоваться обязанностями и привилегиями гражданства или быть в безопасности. Разве все это не очевидно?

Дэвид Сассун — основатель и издатель Inside Climate News, получившего в этом году Пулитцеровскую премию за национальную отчетность.

Крейг Ньюмарк

Некоторое время назад я выпалил, что «пресса — это иммунная система демократии». Может быть, я слишком хорошо помню уроки гражданского общества, но это предвзято относится к тому, что я считаю главной ролью журналиста: привлекать к ответственности сильных мира сего. Нам нужно правительство, которому мы можем доверять, и нам нужна качественная и достоверная отчетность, чтобы это произошло.

Среди профессионалов доверие строится на кодексе поведения. Это означает кодекс этики, а затем самое сложное — какой-то способ привлечь к ответственности профессионала.Я сторонний наблюдатель, потребитель новостей, поэтому не могу сказать, как это должно происходить, но стране нужны новости, которым она может доверять. Мы, как потребители, должны работать лучше, слушая только журналистов, которые признают этический кодекс и несут ответственность за его соблюдение.

Крейг Ньюмарк — основатель Craigslist и член наблюдательного совета CJR.

Ира Гласс

Журналистика предназначена для документирования и объяснения того, что происходит в мире. Журналистика, которой мы занимаемся на нашем шоу, также предполагает развлечение.Мы не думаем, что при еженедельном графике вы должны жертвовать идеалистическими, целеустремленными частями работы ради развлечения.

Любой, кто пытается разобраться в ситуации, может быть журналистом. Это не хреновая наука о ракетах. Поговорите с людьми, запишите или запишите, что они говорят, здраво выбирайте цитаты и оценивайте общую правду о том, что происходит. Попробуйте подытожить это интересно для других. Ребенок может это сделать.

Ира Гласс — создательница и ведущая This American Life .

Марк Амбиндер

Ваш самолет разбился. Вы пишете в Твиттере фотографию выживших, спотыкаясь. Вы только что стали репортером. Вы рассказали нам, что произошло. Сегодня стать репортером может каждый. Технологии стерли грань между собирателями новостей и новостями. Заменили весь мир.

Но журналистика принадлежит на несколько эшелонов выше репортажной. Часто требуется утаивание информации, чтобы лучше понять ее. Журналисты сопротивляются требованиям, предъявляемым к репортерам рынком и аудиторией.Они детективы. Они собирают отчеты. Они строят кейсы. Когда они публикуют или транслируют, они заставляют нас думать о том, что происходит, а не просто замечать или принимать это. Журналистика привлекает к ответственности влиятельные интересы, поскольку ее продукция прерывает ленивое, инстинктивное и племенное мышление. Лучшее, что может услышать журналист, — это: «Подождите, что?»

Мир размыт. Журналистика — сверхпроводник.

Марк Амбиндер — пишущий редактор в The Atlantic, The Week, и GQ, и старший сотрудник Defense One.

Эррол Моррис

Люди говорят, что журналистика радикально изменилась за последние 10-20 лет; что он был преобразован Интернетом, социальными сетями, мобильными телефонами и цифровыми камерами. У нас есть доступ к большему количеству данных, чем когда-либо прежде — не только к существующим, но и к дополнительным данным, которые мы все постоянно производим; данные действительно используются повсюду. Но давайте не будем путаться. Есть разница между доступностью и обменом данными и журналистикой.

Абу-Грейб — прекрасный тому пример. Технологии сделали возможным разоблачение скандала в Абу-Грейб. К 2003-04 гг. Маленькие и легкие цифровые фотоаппараты стали повсеместными. Можно было хранить сотни цифровых изображений на компакт-дисках и использовать Интернет для их передачи по всему миру. Генералы и полковники поняли, что происходит. Они пытались собрать изображения жестокого обращения и сжечь их. Запишите компакт-диски; сжечь камеры. Это было почти комично. Они просто не понимали, что все изменилось.

Но традиционная функция журналистики — оценка того, что правда, а что ложь, нисколько не изменилась. То, что мы живем в море информации, не означает, что нам больше не нужно выяснять, что эта информация означает. И по этой причине журналистика стала важнее, чем когда-либо.

Эррол Моррис — режиссер, чей фильм Туман войны: Одиннадцать уроков из жизни Роберта С. Макнамара получил премию Оскар за лучший документальный фильм в 2004 году.

Фрэнсис Кпатинде

Журналистика — это не просто красивая работа, но и состояние души. Это школа скромности, которая требует хороших общих знаний, открытости для других, сильных аналитических навыков и реальной способности подвергать сомнению свои собственные уверенности и то, что может показаться широкой публике или мандаринам в качестве доказательства. Нелегко удовлетворить все требования, особенно когда нет возможности отступить как историк и нет времени на необходимые размышления.

В результате журналистика не может вместить кого угодно, хотя для собственного выживания она должна избегать превращения в касту. Непосредственность и скорость, характерные для новых медиа, не изменят этих основных требований. Строгость и точность одинаково применимы к твитам, а также к статьям, опубликованным, скажем, сенегальской официальной ежедневной газетой Le Soleil .

Фрэнсис Кпатинде — франко-бенинский журналист-фрилансер, живущий в Париже. С 1997 по 2005 год он был редактором по Африке в парижском еженедельнике Jeune Afrique , а с 2005 по 2011 год он был представителем Управления ООН по делам беженцев и УВКБ ООН в Западной Африке.

Кертисс Кларк

При определении того, для чего нужна журналистика, полезно помнить, что это «изм», система убеждений, а не «логия», которую мы можем изучать эмпирически. Это философия, согласно которой создание точных записей о событиях приносит пользу сообществам и обществу в целом, закладывая основу для информированного публичного дискурса.

Однако, как и в случае со всеми развивающимися системами убеждений, не существует устоявшейся доктрины или ортодоксии в отношении того, для чего нужна журналистика, и сегодня есть свидетельства этой путаницы на всех медиа-платформах. Тем не менее, эти пять журналистских целей для меня верны:

• Журналистика предназначена для общества, которое больше всего служит его потребностям и интересам.

• Журналистика предназначена для тех, кто стремится к переменам — иногда разрушительным переменам — кому нужен руль направления.

• Журналистика для тех, кто не понимает вопроса или ответа.

• Журналистика предназначена для удовлетворения любопытных и досады благодушных.

• Журналистика предназначена для того, чтобы говорить правду о себе, себе.

Кертисс Кларк — редактор Newtown Bee в Коннектикуте.

Бен Смит

Журналистика сейчас — это то, чем всегда была хорошая журналистика: рассказывать людям то, чего они не знали об окружающем мире, отвечать на вопросы и рассказывать вашим читателям все, что вы знаете, и все, что можете узнать. Интернет-СМИ сделали небольшой обходной маневр в «эпоху поиска» в сторону обмана машин, но теперь мы вернулись к информированию и радости людей. А прозрачность социальной сети означает, что мы можем видеть, какие вопросы задают наши читатели, и они могут сказать нам, что они думают о наших ответах.

Бен Смит — главный редактор BuzzFeed.

Себастьян Юнгер

Журналист — это тот, кто готов разочароваться в истине.

Себастьян Юнгер — писатель и журналист.

Уэсуги Такаши

Раньше журналисты воспринимались как посредники между всевозможными владениями и «простыми смертными», обществом.Идеальный журналист должен был наблюдать за сильными мира сего. Однако настоящий журналист не всегда соответствовал этому идеалу. Например, освещая кризис на Фукусиме, трудно спокойно заявить, что японские журналисты встали на защиту интересов людей. Благодаря социальным сетям появилось множество новых платформ для самовыражения. Как и в любой группе или движении, здесь будут пшеница и мякина. Кто их разделит? Боюсь, что сама публика уже работает.

Уэсуги Такаши — журналист, автор и генеральный директор японской медиа-компании No Border.

Майкл Мейсон

Мир Талсы всегда изображал Тейта Брэди, основателя Талсы, хорошо, как хорошего парня, непрестанного городского помощника, который умер в 1925 году. По словам семьи Брэди, все эти неприятные слухи о Ку-клукс-клане не соответствовали действительности. . Но в 2011 году парень по имени Ли Рой Чепмен, который никогда не занимался журналистикой, отправился на поиски фактов из жизни Тейта Брэди. Уродливого материала не было в сети; он был в архивах библиотеки штата Нью-Йорк и спрятан в нескольких ящиках в Нормане, штат Оклахома.

Чепмен узнал, что Брэди был не просто членом Клана, но его насилие распространилось на весь человеческий род. Брейди пытал людей, избивал их и замышлял изолировать Талсу. Он помог клану закрепиться в городе. Все эти факты о Брэди хранились здесь уже почти столетие, но понадобился такой парень, как Чепмен, чтобы собрать их в историю.

This Land Press опубликовала книгу Чепмена «Кошмар страны грез: Тейт Брэди и битва за Гринвуд» в сентябре 2011 года. Тулсанс произносил имя Брэди тысячу раз в день, когда они предлагали встретиться в районе Брейди, или вернуться домой, в Брейди-Хайтс, или собраться на углу Мэйн и Брейди. Теперь, благодаря журналистике Чепмена, они знают, что имя Брейди является синонимом насилия, расизма и нетерпимости.

The World , официальная газета Талсы, много лет рассказывала об истории Тейт Брэди. Но это только сообщалось; он не задавал вопросов и не исследовал. World , вероятно, возразит, что занимается журналистикой; Я согласен, только поставлю плохую оценку.И вот что самое интересное: Чепмен никогда в жизни не публиковал статей. Он изучал историю Талсы как хобби. Можно ли ему называть себя журналистом или говорить, что он занимается журналистикой?

Бля, да. Журналистика не требует карьеры. Для этого нужен 42-летний Ли Рой Чепмен, склонившийся над документом 90-летней давности, хранящимся в Собрании западной истории Университета Оклахомы. И когда этот процесс сбора и контекстуализации совершенствуется благодаря навыкам и мастерству, журналистика приобретает еще большие качества. Статья Чепмена из 3500 слов вынудила весь Талса заняться расовым разделением. На пике своего развития журналистика не просто вытесняет власть или проливает новый свет; это сила и это свет.

Майкл Мейсон — основатель и редактор This Land Press, первой компании, работающей в области новых медиа в Оклахоме.

Ричард Гинграс

Журналистика должна сохранять нас честными. Честно по отношению к себе. Честное отношение к нашим идеалам. Честное слово по отношению к темным теням нашего мира и нашей культуры.Журналистика должна быть светящейся силой в нашем коллективном сознании, силой, которая бросает вызов нашим широко распространенным предположениям и предположениям. Чтобы добиться этого эффективно, журналистика должна заключаться в том, чтобы отдельные журналисты давали нам свой разумный подход к любой ситуации или проблеме, без неловких и саморазрушительных представлений о ложном балансе. Пусть общая сумма большого разговора найдет свой собственный уровень и баланс, а не в искаженных выражениях журналиста, выводящих на поверхность двоичную, с обеих сторон, в богатом, многогранном мире.

Ричард Гинграс — старший директор по новостям и социальным продуктам Google.

Джесселин Радак

Моя мама работала на Китти Грэм. Я вырос, полагая, что журналистика означает выискивание правонарушений правительства в стиле Вудворда и Бернштейна, разоблачение ошибочной, а иногда и незаконной политики, а также устранение двусмысленности и дезинформации. Этот дух вдохновил меня на представление о разоблачителях, современных Deep Throats.

К сожалению, после 11 сентября большинство основных средств массовой информации служили в лучшем случае стенографистами, а в худшем — пропагандистами, особенно в сфере национальной безопасности.Не менее тревожным является тот факт, что чрезмерная зависимость журналистики и зачастую исключительная зависимость от анонимных государственных чиновников лишает легитимности рассказов и превращает репортеров в рупор правительства. Это привело к тому, что национальная пресса не смогла внимательно изучить разведывательные данные США о возможностях Ирака в области вооружений, что является предикатом для начала войны. Как поверенный, сообщающий о правонарушениях, в этой стране меньше 10 репортеров, которым я буду рассказывать истории клиентов.

Это журналистское подчинение согласуется с беспрецедентным односторонним преследованием «несанкционированных утечек», которые чаще всего раскрываются информаторами.Вместо обычного возмездия в виде понижения в должности или увольнения администрация Обамы преследует бывших государственных служащих за раскрытие некоторых из самых больших скандалов администрации Буша — пыток и тайной внутренней слежки — и делает это в соответствии с драконовским Законом о шпионаже, законом, предназначенным для преследовать шпионов, а не разоблачителей. Репортеров почти не беспокоило то, что эта речь пугает и может исчерпать их источники. За последние три года я напрасно предупреждал, что война президента Обамы с информаторами — это такая же война с журналистами, чьи личности засоряют каждое обвинительное заключение.Большинство журналистов отказывались рассматривать эти возможности до тех пор, пока не стало известно, что правительство тайно вызвало в суд записи телефонных разговоров Associated Press и получило ордер на обыск личных электронных писем репортера Fox Джеймса Розена — оба в связи со случаями «утечки».

Меня воодушевляет то, что пресса, обладающая гораздо большей институциональной властью, чем один из информаторов, энергично сопротивлялась. Но несмотря на новые, более строгие правила Министерства юстиции, которые якобы защищают репортеров от преследования за простое выполнение своей работы, генеральный прокурор Эрик Холдер не отозвал повестку в суд репортера New York Times Джеймса Райзена, чтобы раскрыть конфиденциальный источник.Это привело к катастрофическому постановлению апелляционного суда, в котором, по словам одного судьи, нивелируется «свобода прессы [которая] является одним из самых важных и благотворных вкладов нашей Конституции в историю человечества».

Я надеюсь, что журналистика вернется к своей функции, предусмотренной Первой поправкой, по информированию людей о деятельности их правительства и поощрению открытых дискуссий и дебатов — критически важному элементу общественного контроля. Хранение государственных секретов не защищает национальную безопасность и наш исключительно «американский» образ жизни. Свободная, строгая, вопрошающая и независимая пресса — вот что необходимо для информированных общественных дебатов, лежащих в основе демократии.

Джесселин Радак — директор по национальной безопасности и правам человека в правительственном проекте подотчетности, некоммерческой организации, которая защищает государственных и частных информаторов.

Майкл Орескес

Журналистика — это образ мышления. Это система сбора и распространения информации, основанная на вере в то, что, как выразился Джон Адамс, факты — вещь упрямая.Для журналистики установление подлинности фактов и их прозрачное, надежное и связное представление является самоцелью. Мы сообщаем; общество решает. Что делает кого-то журналистом? Прежде всего, это приверженность достоверности фактов без страха или предпочтения. Если результат важнее для вас, чем факты, вы защитник, но не журналист (вы можете быть правозащитным журналистом или редакционным автором, придерживаясь фактов и требуя результата). В погоне за фактами журналисты рискуют жизнью в опасных местах и ​​своей карьерой в столкновениях с сильными мира сего.Они делают это, потому что верят, что их работа служит обществу.

Майкл Орескес — старший управляющий редактор Associated Press и член наблюдательного совета CJR.

Крис Хьюз

Если все сделано правильно, журналистика углубляет наше понимание мира и обучает нас как людей и граждан. Он рассказывает истории эпоса и повседневности таким образом, чтобы культивировать сочувствие и побуждать нас к действию.

Крис Хьюз — соучредитель Facebook, главный редактор и издатель The New Republic .

Толу Огунлеси

Когда-то журналисты были привратниками, контролирующими и часто монополизирующими доступ к новостям и ньюсмейкерам. Интернет и социальные сети разрушили стены во многих местах. Чтобы быть сегодня журналистом, нужно понимать, как многое изменилось.

Если раньше люди потребляли все, что им давали, теперь им нужно дать то, что они хотели бы потреблять. Внимание, которое когда-то уделялось имперскому решению, что является новостью, а что нет, теперь должно быть направлено на понимание аудитории и ее потребностей: чтобы точки соединялись в мире, перегруженном информацией; и чтобы «новости» были упакованы для общего, а не индивидуального потребления.

И все же это не о потворстве мобам, владеющим клавиатурой. Чтобы быть сегодня журналистом, нужно понимать, как многое не изменилось. Правила — справедливость, равновесие, скрупулезность, ответственность — должны оставаться неизменными.

Толу Огунлеси — нигерийский журналист, поэт и писатель.

Стивен Б. Шепард

Более чем когда-либо важна качественная журналистика — на любой платформе, с использованием любых технологий, выполненных любым, у кого есть возможности.

Я имею в виду журналистику, жизненно важную в эту эпоху информационной перегрузки и фрагментации СМИ. Оригинальные истории, которые вы даже не подумали бы спросить в Google. Актуальные истории, которые вовлекают сообщества. Важные истории с подробным отчетом, глубоким пониманием — и в наши лучшие дни что-то приближающееся к мудрости.

Возможно, наши дети получат эту мудрость с помощью беспроводного информационного устройства, имплантированного в их мозг. Пусть будет так. Но даже если среда изменится, человеческая потребность в вдумчивой журналистике в свободном обществе никогда не исчезнет.

Стивен Б. Шепард — бывший главный редактор Businessweek и декан-основатель Высшей школы журналистики CUNY.

Вентилятор Wenxin

Я твердо верю, что каждый может быть журналистом. Кто ни разу не рассказал правдивой истории? Но очевидно, что не все — журналисты. Ценность журналистики равна стоимости достижения такой точности в море информации. Не у всех есть время, ресурсы и желание искать первоисточники или проводить проверку фактов.Таким образом, журналистика — это средство контроля качества информации. То, что происходит в социальных сетях, можно назвать журналистикой только тогда, когда эти практики и ценности станут стандартом для Twitter и Facebook.

Вэньсинь Фань — корреспондент Bloomberg News в Шанхае.

Мэтт Велч

Хотите, наконец, обойти утомительную, многолетнюю дискуссию о том, кто журналист, а кто нет? Повторяю за мной: журналистика — это деятельность, а не профессия.Это может быть призывом для многих из нас, но это не значит, что это не законное побочное хобби для многих миллионов других, включая (вздрагивает) тех, кто не разделяет наш базовый набор традиций поиска поставщиков или политических взглядов. Журналистика пишет заголовки и заголовки, делится фотографиями и шутками, обсуждает политику, продвигает разговоры, дает свидетельские показания и независимую проверку. Нам повезло жить в то время, когда многие делают то, что мы любим.

Мэтт Уэлч — главный редактор Reason .

Крис Миллер

Работа журналиста — предоставлять общественности точную информацию о событиях, которые, как считается, отвечают интересам указанной общественности. Слово журналистика имеет определенный вес, который я приравниваю к честности. Этот вес включает работу, которая была проделана для исследования фактов таким образом, чтобы при рассмотрении общественностью можно было рассчитывать, что это правда или начало пути, который должен привести нас к истине. Это высокая планка, поскольку «истина» может иметь свои версии, в зависимости от субъективной природы и контекста, которые каждый человек привносит в информацию.

Вот почему большая часть публики была привлечена к «журналистской экспертизе», которая перекликается в петле между экспертами-журналистами и их аудиторией. Этот цикл обратной связи обслуживает все стороны на своей поверхности, укрепляя укоренившиеся идеи для конкретной аудитории и ее конкретного «поставщика новостей».

Но есть ли аудитория, которая желает, чтобы ее мировоззрение постоянно подвергалось сомнению, и есть ли структура поддержки для журналистов, чтобы они рассказывали провокационные, основанные на фактах истории, которые делают это?

Если ответ на эти вопросы утвердительный, то сначала мы должны признать, что существует более одной версии истины. Мы часто слышим фразу: «Вы имеете право на собственное мнение, но не на свои факты». На первый взгляд это кажется очевидным. Но хотя многие из нас хотели бы верить, что определение фактов и истины абсолютны, это не так.

Если мы примем это как факт, это, вероятно, приведет к наиболее эффективной журналистике: глубоко исследованные истории, которые максимально приближены к правде о событии, представленные через определенную точку зрения. Это похоже на величайшие произведения литературы или кино, которые побудили общество взглянуть на мир по-другому, найдя творческие способы рассказывать истории, которые определенные зрители считали абсолютными в своих фактах или чувствах, но отошли от этих историй, чувствуя себя очень по-разному об одних и тех же фактах и ​​ощущениях.Лучшее, на что мы можем надеяться, — это побудить аудиторию задуматься в ее собственном мире и с их собственной скоростью.

Крис Миллер — кинорежиссер. Он был исполнительным продюсером фильма Undefeated , получившего в 2012 году премию Оскар за лучший документальный фильм.

Майкл Столл

Когда моя новостная организация подала заявку на получение статуса некоммерческой организации три года назад, мы внимательно следили за предлагаемым юридическим описанием нашей цели: «Продвигать обучение общественности по темам, которые полезны для личности и полезны для общества.«Хотя редакции новостей могут показаться глупыми, искажая свои заявления о миссии в соответствии с правилами IRS, агентство было бы разумно включить« журналистику »в качестве синонима слова« образование », которое имеет право на освобождение от налогов. Следует поощрять новые некоммерческие организации, занимающиеся расследованием и подотчетностью, брать на себя общественно-просветительскую роль, поскольку сокращающаяся коммерческая пресса уходит в сенсацию и развлечения.

Майкл Столл — исполнительный директор San Francisco Public Press.

Нат Хентофф

В нашей истории были времена, когда целью журналистики было информировать граждан о неотложной необходимости действовать до того, как мы перестанем быть самоуправляющейся республикой. Первый пример был в 1798 году, когда президент Джон Адамс привел к принятию Конгрессом законов об иностранцах и подстрекательстве. Пробужденные прессой к этому переворачиванию Первой поправки с ног на голову, новые американцы отказали Адамсу в его втором сроке на посту президента.

Но никогда раньше в нашей истории, чем сейчас, СМИ были так необходимы, чтобы продолжать демонстрировать американцам, насколько мы близки к утрате наших самых фундаментальных личных свобод из-за администрации Обамы, которая постоянно игнорирует квинтэссенцию разделения властей.В номере New York Times от 12 июля Рэнди Барнетт, профессор конституционного права Джорджтаунского университета, подчеркнул злоупотребление Обамой «фундаментального конституционного принципа, согласно которому суверенный народ должен быть окончательным внешним судьей в отношении поведения своих слуг при исполнении служебных обязанностей. . .

«Конгресс и суды должны положить этому конец. . . эти программы наблюдения [и] опасность. . . к правам, сохраненным за людьми ».

Но как это может произойти, если журналисты упорно не остаться на этой истории и раскрыть монтажные неамериканскими факты, которые требуют, чтобы мы люди захватить ответственность и восстановить Конституцию?

Нат Хентофф — журналист, писатель, историк, музыкальный критик и гражданский либертарианец.Он пишет о джазе для журнала The Wall Street Journal .

Ясемин Чонгар

Журналист — это прежде всего вопрошающий. Мы просим. Это самое важное, что мы делаем. Перед всеми интеллектуальными анализами, мгновенными комментариями или подробными обзорами есть простые, прямые, спонтанные, иногда беззастенчиво наивные и часто банальные вопросы.

Для журналиста вопросы должны предшествовать ответам, поскольку только задавая им вопросы, мы можем углубиться в блестящие поверхности хорошо ухоженных, готовых к печати заявлений, которые мы так часто представляем.

Все задаются вопросом. Все подозревают. Все считают, что есть нечто большее. Но не все могут спросить. Журналисты есть. Наша работа — озвучивать безмолвные вопросы, которые возникают в умах каждого. ВОЗ? Какие? Когда? Где? Почему? Как? Это волшебные слова. На протяжении веков они были лучшими инструментами журналиста, и они все еще живут в эпоху цифровых технологий.

Ясемин Конгар был первым заместителем главного редактора Taraf , крестоносной турецкой газеты.Сейчас она живет в Стамбуле и пишет для T24 и Al-Monitor .

Сид Бедингфилд

Цифровое производство и сетевое общение позволяют любому создавать контент и широко его распространять. В этой среде мы должны рассматривать журналистику как подход к созданию контента. Те, кто использует журналистский подход, стремятся создавать контент, который помогает пользователям понимать свои сообщества и ориентироваться в них. Этот подход характеризуется тщательным исследованием и проверкой, честным представлением конкурирующих идей и приверженностью независимому исследованию, которое следует фактам, бросает вызов поверхностным и сопряжено со сложностью и двусмысленностью. Журналистский подход не ограничивается теми, кто идентифицирует себя как журналисты. Именно акт информирования и просвещения определяет контент как журналистику, а не актер, который его создал.

Сид Бедингфилд — приглашенный профессор Школы журналистики и массовых коммуникаций Университета Южной Каролины.

Джон Р. Макартур

Я не решаюсь сказать, что журналистика — это развлечение, поскольку вряд ли кто-то, занимающийся этим, уже развлекается.Тем не менее, для меня мало что может быть более приятным, чем раскачивание лодки до уровня воды, когда одна из моих историй или колонок вызывает возмущение у влиятельных людей. Бесплатное ведение блога лишило нашу профессию много удовольствия, поэтому я добавлю оговорку, что журналистика также должна приносить доход. Только тогда будет достаточно серьезных журналистов — а не только журналистов, которые относятся к себе слишком серьезно, — чтобы должным образом информировать публику, жаждущую подлинного откровения.

Джон Р. Макартур — президент и издатель журнала Harper’s Magazine .

Кэрролл Богерт

Журналист из Индии однажды сказал мне, что «Здесь, в моей стране, мы можем давать имена, но не можем стыдиться». Если это действительно так, то почему он не пошел на работу утром? Это звучало как определение журналистики, не достигающей своей цели. Люди, обладающие властью, будут испытывать искушение злоупотребить ею, и, как правило, им мешает страх разоблачения и позора. В цели журналистики заложено ее ремесло: сильные, хорошо рассказанные истории, которые заставляют людей обращать внимание.А иначе у типографии просто упадет очередное дерево.

Кэрролл Богерт — заместитель исполнительного директора по внешним связям Хьюман Райтс Вотч.

Была ли Америка когда-либо нуждалась в наблюдателе за СМИ больше, чем сейчас? Помогите нам, присоединившись к CJR сегодня.

Редакторы являются штатными сотрудниками Columbia Journalism Review.

4.3. Различные стили и модели журналистики — понимание СМИ и культуры

Цели обучения

1. Объясните, чем объективная журналистика отличается от журналистики, основанной на историях.
2. Опишите влияние объективности на современную журналистику.
3. Опишите уникальную природу литературной журналистики.

Местоположение, читательская аудитория, политический климат и конкуренция — все это способствует быстрой трансформации журналистских моделей и стилей письма. Однако со временем некоторые стили, такие как сенсационность, исчезли или стали связаны с менее серьезными публикациями, такими как таблоиды, в то время как другие стали преобладающими в современных репортажах.В этом разделе исследуются тонкие различия между наиболее часто используемыми моделями журналистики.

Объективная и сюжетная журналистика

В конце 1800-х годов большинство издателей полагали, что они будут продавать больше газет, обращаясь к определенным группам. Таким образом, большинство крупных газет использовали партийный подход к написанию, выпуску политических статей и использованию новостей для влияния на общественное мнение. Все изменилось в 1896 году, когда тогда провалившаяся газета, The New York Times , применила радикально новый подход к освещению: объективность или беспристрастность для удовлетворения широкого круга читателей.

Расцвет объективной журналистики

В конце XIX века The New York Times оказалась в конкурентной борьбе с газетами Пулитцера и Херста. Издатели газеты обнаружили, что практически невозможно удержаться на плаву, не используя сенсационные заголовки, которые популяризируют ее конкуренты. Хотя The New York Times издателей подняли цены, чтобы оплатить счета, более высокая плата привела к сокращению читательской аудитории, и вскоре газета обанкротилась.Адольф Охс, владелец некогда провалившейся газеты Chattanooga Times , рискнул и купил The New York Times в 1896 году. 18 августа того же года Охс сделал смелый шаг и объявил, что газета больше не будет следовать сенсационный стиль, который прославил Пулитцера и Херста, но вместо этого будет «чистым, достойным, заслуживающим доверия и беспристрастным» (New York Times, 1935).

Это радикальное изменение оказалось успешным. The New York Times стала первой из многих газет, продемонстрировавших, что пресса может быть «экономически, а также этически успешной» (New York Times, 1935).С помощью главного редактора Карра Ван Анды, нового девиза «Все новости, подходящие для печати» и снижения цен The New York Times быстро превратилась в одну из самых прибыльных и беспристрастных газет всех времен. С момента успешного обновления газеты, публикации по всему миру следовали объективному журналистскому стилю The New York Times , требуя, чтобы репортеры сохраняли нейтральный голос в своих статьях.

Стиль перевернутой пирамиды

Один из широко используемых приемов в современной журналистике — это стиль перевернутой пирамиды.Этот стиль требует объективности и предполагает такую ​​структуру рассказа, чтобы наиболее важные детали были перечислены первыми для удобства чтения. В формате перевернутой пирамиды самые фундаментальные факты истории — обычно это кто, что, когда, где и почему — появляются вверху в первом абзаце, а несущественная информация в последующих абзацах. Стиль возник как продукт телеграфа. Перевернутая пирамида оказалась полезной, когда телеграфная связь прервалась в середине передачи; в самом начале у редактора все еще была самая важная информация.Точно так же редакторы могут быстро удалять контент снизу вверх, чтобы удовлетворить требованиям времени и места (Scanlan, 2003).

У такого письма три причины. Во-первых, этот стиль полезен для писателей, поскольку этот тип репортажа несколько легче выполнить в короткие сроки, установленные для журналистов, особенно в сегодняшнем быстро развивающемся новостном бизнесе. Во-вторых, этот стиль приносит пользу редакторам, которые при необходимости могут быстро вырезать статью с нуля, не теряя при этом важную информацию.Наконец, стиль учитывает традиционных читателей, большинство из которых просматривают статьи или читают только несколько абзацев, но они все же могут узнать большую часть важной информации из этого быстрого чтения.

Рисунок 4.8

Интерпретативная журналистика

В 20-е годы объективная журналистика подверглась критике, поскольку мир стал более сложным. Несмотря на то, что The New York Times продолжала процветать, читатели жаждали чего-то большего, чем сухих, объективных историй.В 1923 году был выпущен журнал Time как первое крупное издание, которое отошло от простой объективности, чтобы попытаться предоставить читателям более аналитическую интерпретацию новостей. По мере того, как Time рос, люди из некоторых других изданий обратили внимание, и постепенно редакторы начали переосмысливать, как они могли бы связаться с читателями во все более взаимосвязанном мире.

В 30-е годы два крупных события усилили стремление к новому стилю журналистики: Великая депрессия и нацистская угроза глобальной стабильности.Читатели больше не довольствовались тем, кто, что, где, когда и почему в объективной журналистике. Вместо этого они жаждали анализа и более глубокого объяснения окружающего их хаоса. Многие газеты ответили на это новым типом репортажей, который стал известен как интерпретирующая журналистика.

Интерпретативная журналистика, следуя примеру Time , стала популярнее с момента ее зарождения в 1920-х и 1930-х годах, и журналисты используют ее для объяснения проблем и предоставления читателям более широкого контекста для историй, с которыми они сталкиваются.По словам Бранта Хьюстона, исполнительного директора Investigative Reporters and Editors Inc. , журналист-интерпретатор «выходит за рамки основных фактов события или темы, чтобы предоставить контекст, анализ и возможные последствия (Houston, 2008)». Когда этот новый стиль был впервые использован, читатели с большим интересом отреагировали на новые редакционные взгляды, которые газеты предлагали о событиях. Но интерпретирующая журналистика поставила перед редакторами новую проблему: необходимость отделить прямые объективные новости от мнений и анализа.В ответ многие газеты 1930-х и 1940-х годов «представили интерпретации событий прошедшей недели по выходным… и пояснительных обозревателей с подписью автора (Ward, 2008)». Как пояснил Стивен Дж. А. Уорд в своей статье «Журналистская этика», целью этих выходных было «дополнить объективные репортажи осознанной интерпретацией мировых событий (Ward, 2008)».

Конкурс от вещания

В 1930-е годы также наблюдался рост радиовещания, поскольку радио стало обычным явлением в большинстве США.С. домашних хозяйств и в качестве звукозаписи для кинохроники становились все более распространенными. Эта революция в вещании привнесла в журналистику новые измерения. Ученый Майкл Шадсон отметил, что новостные передачи «отражают [ред]… новую журналистскую реальность. Журналист, который больше не просто ретранслятор документов и сообщений, стал переводчиком новостей (Schudson, 1982) ». Однако, подобно тому, как радио способствовало развитию интерпретирующего журналистского стиля, оно также создало новую проблему для печатной журналистики, особенно для газет.

Неожиданно бесплатные новости по радио стали конкурировать с платными новостями газет. Ученый Роберт В. Макчесни заметил, что в 1930-е годы «многие элементы газетной индустрии выступали против коммерческого вещания, часто из-за страха потерять доходы от рекламы и тираж для вещателей (McChesney, 1992)». Этот страх привел к войне в СМИ, поскольку газеты утверждали, что радио крало их печатные статьи. Однако радиостанции считали, что имеют равное право на новости. По словам Роберта В.МакЧесни, «коммерческие вещатели поместили свою отрасль рядом с газетной отраслью как символ американской свободы и культуры (McChesney, 1992)». Дебаты оказали большое влияние на интерпретационную журналистику, поскольку радио и газеты должны были принимать решения о том, использовать ли объективный или интерпретативный формат, чтобы оставаться конкурентоспособными друг с другом.

Появление телевидения в 1950-х годах создало еще большую конкуренцию газетам. В ответ на это газетные издатели увеличили количество статей, основанных на мнении, и многие добавили так называемые страницы с комментариями.На странице с комментариями — сокращение от напротив редакционной страницы — представлены колонки, основанные на мнениях, которые обычно публикуются писателем или авторами, не связанными с редакционной коллегией газеты. По мере того, как росли страницы статей, росла и интерпретирующая журналистика. В отличие от новостей, редакторы и обозреватели регулярно высказывали мнения. К 1960-м годам интерпретирующий стиль сообщения начал заменять старый описательный стиль (Patterson, 2002).

Литературная журналистика

Литературная журналистика, возникшая в результате развития интерпретационной журналистики, начала формироваться в 1960-х годах. Этот стиль, популярный благодаря журналистам Томом Вулфом (ранее писавшим строго научно-популярной литературы) и Трумэну Капоте, часто называют новой журналистикой , и он сочетает в себе фактическое сообщение с иногда вымышленным повествованием. Литературная журналистика не следует ни шаблонному стилю сообщения объективной журналистики, ни аналитическому стилю интерпретирующей журналистики, основанному на мнениях. Напротив, эта форма искусства — как ее часто называют — привносит голос и характер в исторические события, сосредотачиваясь на построении сцены, а не на пересказе фактов.

Важные литературные журналисты

Рисунок 4.9

Произведения Тома Вулфа — одни из лучших образцов литературной журналистики 1960-х годов.

Эрин Уильямсон — Том Вулф — CC BY-NC-ND 2.0.

Том Вулф был первым репортером, писавшим в литературно-публицистическом стиле. В 1963 году, когда его газета, New York’s Herald Tribune , бастовала, журнал Esquire нанял Вулфа для написания статьи о модифицированных автомобилях. Вулф собрал факты, но изо всех сил пытался превратить собранную информацию в письменный документ. Его главный редактор Байрон Добелл предложил ему напечатать свои заметки, чтобы Esquire мог нанять другого писателя для завершения статьи. Вулф напечатал 49-страничный документ, в котором описал свое исследование и то, что он хотел включить в историю, и отправил его Добеллу. Добелл был настолько впечатлен этой статьей, что просто удалил «Дорогой Байрон» в верхней части письма и опубликовал остальную часть письма Вульфа под заголовком «Вот и идет (Варум! Варум!) Этот мандарин цвета Канди — Flake Streamline Baby.Статья имела большой успех, и со временем Вулф стал известен как отец новой журналистики. Когда он позже вернулся к работе в Herald Tribune , Вулф принес с собой этот новый стиль, «объединив стилистические черты художественной литературы и репортерские обязанности журналистики (Kallan, 1992)».

Трумэн Капоте откликнулся на новый стиль Вульфа, написав в 1966 году «Холодная кровь» , который Капоте назвал «научно-популярным романом» (Плимптон, 1966). Рассказ о реальном убийстве, которое произошло на ферме в Канзасе несколькими годами ранее, роман основан на многочисленных интервью и кропотливых исследованиях.Капоте утверждал, что написал книгу, потому что хотел обменять свой «самотворческий мир… на повседневный объективный мир, в котором мы все живем (Плимптон, 1966)». Книгу хвалили за прямой журналистский стиль. New York Times Писатель Джордж Плимптон утверждал, что книга «примечательна своей объективностью — никуда, несмотря на его участие, автор не вмешивается (Плимптон, 1966)». После того, как In Cold Blood был закончен, Капоте раскритиковал стиль Вульфа в интервью, комментируя, что Вулф «[не имеет] ничего общего с творческой журналистикой», утверждая, что Вулф не имел соответствующего опыта в написании художественной литературы (Плимптон, 1966). .Несмотря на противоречия между этими двумя писателями, сегодня их помнят за то, что они породили схожий стиль в разных жанрах.

Эффекты литературной журналистики

Хотя литературная журналистика, безусловно, повлияла на стили газетных репортажей, она оказала гораздо большее влияние на журнальную индустрию. Поскольку они были связаны меньшим количеством ограничений по длине и срокам, журналы с большей вероятностью публиковали этот новый стиль письма, чем газеты. Действительно, в течение 1960-х и 1970-х годов авторы, имитирующие стили Вульфа и Капоте, наводнили такие журналы, как Esquire и The New Yorker , статьями.

Литературная журналистика также оказала значительное влияние на объективную журналистику. Многие литературные журналисты считали, что объективность ограничивает их способность критиковать рассказ или писателя. Некоторые утверждали, что объективность в письменной форме невозможна, поскольку все журналисты так или иначе руководствуются своей личной историей. Третьи, в том числе Вулф, утверждали, что объективная журналистика передает «ограниченное представление о« фактах »», что «часто приводит к неточному, неполному рассказу, который не позволяет читателям выносить обоснованные суждения (Каллан).”

Правозащитная и точная журналистика

Реакция литературных журналистов на объективную журналистику стимулировала рост еще двух типов журналистики: правозащитной журналистики и точной журналистики. Журналисты, занимающиеся адвокацией, продвигают конкретное дело и намеренно занимают предвзятую, необъективную точку зрения, чтобы сделать это эффективно. Однако серьезные журналисты-правозащитники придерживаются строгих правил, поскольку, по словам журналиста Сью Карелесс (Careless, 2000), «журналист-адвокат — это не то же самое, что быть активистом».В статье, посвященной адвокационной журналистике, Кэрлесс противопоставил роль адвоката-журналиста роли активиста. Она воодушевляет будущих журналистов-адвокатов, говоря следующее:

Журналист, пишущий для пропагандистской прессы, должен практиковать те же навыки, что и любой журналист. Вы не фабрикуете и не фальсифицируете. Если вы это сделаете, вы подорвете доверие как к себе как к работающему журналисту, так и к делу, которое вас так сильно волнует. Новости никогда не должны быть пропагандой.Вы не обманываете, не скрываете жизненно важные факты или не представляете полуправду (Careless, 2000).

Несмотря на проблемы и потенциальные ловушки, присущие адвокатской журналистике, популярность этого вида журналистики за последние несколько лет возросла. В 2007 году корреспондент USA Today, корреспондент Питер Джонсон заявил: «Все чаще журналисты и ведущие ток-шоу хотят« владеть »нишевым вопросом или проблемой, находить способы их решения и участвовать в том, чтобы сделать этот мир лучше (Джонсон , 2007).Таким образом, журналисты во всем мире используют стиль защиты интересов, чтобы привлечь внимание к вопросам, которые их волнуют.

Опра Уинфри: адвокат-журналист

Ведущая телевизионного ток-шоу и владелица продюсерской компании Harpo Inc. Опра Уинфри — одна из самых успешных и узнаваемых предпринимателей конца ХХ — начала ХХI веков. Уинфри давно работает репортером новостей, начиная с конца 1970-х годов в качестве соавтора вечерней телевизионной программы. Она начала вести собственное шоу в 1984 году, а в 2010 году Шоу Опры Уинфри было одной из самых популярных телепрограмм в эфире.Уинфри долгое время использовала свое шоу как платформу для обсуждения проблем и озабоченностей, что сделало ее одним из самых известных журналистов-правозащитников. В то время как многие хвалят Уинфри за то, что она использовала свою знаменитость для привлечения внимания к делам, которые ей небезразличны, другие критикуют ее методы, утверждая, что она использует стиль защиты для саморекламы. Как пишет один критик: «Я не уверен, как бесконечная самореклама Опры о том, как она потратила миллионы на школу в Южной Африке, внезапно делает ее« собственной »« образовательной нишей ». У нее действительно есть труба-моя-собственная- роговая ниша.Но это не «журналистика» (Schlussel, 2007) ».

Тем не менее, несмотря на эту несколько резкую критику, многие считают Уинфри ведущим примером позитивной пропагандистской журналистики. Сара Грамблс утверждает в своем блоге «Нарушение и приспособление к шаблону»: «Опра Уинфри явно занимается адвокатской журналистикой…. Уинфри не соответствует образцу «типичного» журналиста по сегодняшним стандартам. У нее есть повестка дня, и она высказывает свое мнение. У нее была своя собственная страница в виде телестудии за миллион долларов. Объективность — не ее конек. Тем не менее, на мой взгляд, она журналист (Grumbles, 2007) ».

Вне зависимости от аргументов о ценности и аргументации, лежащих в основе ее методики, Уинфри, несомненно, практикует форму адвокатской журналистики. Фактически, благодаря своей огромной популярности, она может быть самым убедительным примером правозащитного журналиста, работающего сегодня.

Точная журналистика возникла в 1970-х годах. В этой форме журналисты обращаются к опросам и исследованиям, чтобы повысить точность своих статей.Филип Мейер, широко известный как отец точной журналистики, говорит, что его намерение состоит в том, чтобы «побудить моих коллег в журналистике применять принципы научного метода к их задачам по сбору и представлению новостей (Meyer, 2002)». Этот тип журналистики добавляет новый уровень объективности в репортаж, поскольку статьи больше не должны полагаться исключительно на анекдотические свидетельства; журналисты могут использовать неопровержимые факты и цифры в поддержку своих утверждений. Примером точной журналистики может быть статья о моделях голосования на президентских выборах, в которой приводятся данные экзит-поллов.Точная журналистика стала более популярной, поскольку компьютеры стали более распространенными. Многие журналисты в настоящее время используют этот тип письма.

Газеты о консенсусе и конфликтах

Еще одно важное различие в области журналистики должно быть сделано между консенсусной журналистикой и конфликтной журналистикой. Журналистика консенсуса обычно осуществляется в небольших сообществах, где местные газеты обычно служат форумом для многих разных голосов. Газеты, которые используют журналистику консенсуса, предоставляют календари сообщества и уведомления о встречах, а также публикуют статьи о местных школах, событиях, правительстве, преступлениях против собственности и зонировании.Эти газеты могут помочь повысить гражданскую осведомленность и чувство общей ответственности и опыта среди читателей в сообществе. Часто документы о консенсусе есть у деловых или политических лидеров в сообществе.

И наоборот, журналистика конфликтов, подобная той, которая представлена ​​в национальных и международных новостных статьях в The New York Times , обычно встречается в национальных или городских ежедневных газетах. Журналисты, занимающиеся конфликтами, определяют новости как разногласия в обществе, освещая события и проблемы, которые противоречат общепринятым социальным нормам.В этом стиле журналистики репортеры действуют как сторожевые псы, контролирующие правительство и его действия. Журналисты, занимающиеся конфликтами, часто представляют обе стороны истории и противопоставляют идеи друг другу, чтобы вызвать конфликт и, следовательно, привлечь более широкую аудиторию. Широко распространены как конфликтные, так и консенсусные документы. Однако, поскольку они служат разным целям и охватывают разную аудиторию, они в основном не конкурируют друг с другом.

Нишевые газеты

Нишевые газеты представляют собой еще одну модель газет.Эти публикации, ориентированные на конкретную целевую группу, становятся все более популярными в эпоху Интернета. Как пишет Роберт Куртеманш, сертифицированный преподаватель журналистики: «Раньше газеты пытались стать всем для каждого читателя, чтобы получить тираж. Эта устаревшая концепция не работает в Интернете, где читатели ожидают экспертного, нишевого контента (Courtemanche, 2008) ». Газеты об этнических меньшинствах и этнических меньшинствах — одни из наиболее распространенных форм нишевых газет. В Соединенных Штатах, особенно в крупных городах, таких как Нью-Йорк, процветают нишевые газеты для многочисленных этнических общин.Некоторые распространенные типы нишевых газет в США — это газеты, предназначенные для определенной этнической или культурной группы или для группы, говорящей на определенном языке. Статьи, посвященные вопросам, касающимся лесбиянок, геев и бисексуалов — например, Advocate — и религиозно-ориентированные публикации, например The Christian Science Monitor — также являются нишевыми.

Подземный пресс

Некоторые нишевые газеты являются частью подпольной прессы. Популярная в 1960-х и 1970-х годах, когда люди стремились публиковать статьи, документирующие их восприятие социальной напряженности и неравенства, подпольная пресса обычно обслуживает альтернативные и контркультурные группы.Большинство этих статей публикуется с небольшими бюджетами. Возможно, самая известная подпольная газета — это лауреат Пулитцеровской премии номер Village Voice в Нью-Йорке. Эта газета была основана в 1955 году и заявляет о своей роли в издательской индустрии, говоря:

Village Voice представила свободную, энергичную и страстную журналистику в общественном дискурсе. Как первый и самый крупный альтернативный еженедельник в стране, «Голос» поддерживает ту же традицию беспрепятственного освещения событий и критики, которую он впервые использовал, когда начал издавать пятьдесят лет назад (Village Voice).

Несмотря на временами скудные бюджеты, подпольные газеты играют важную роль в СМИ. Предлагая альтернативный взгляд на истории и обращаясь к нишевым группам посредством их написания, подпольные газеты удовлетворяют уникальную потребность на более крупном рынке СМИ. По мере развития журналистики с годами газеты адаптировались к изменяющимся потребностям читателей.

Основные выводы

• Объективная журналистика началась как реакция на сенсационность и продолжается в той или иной форме по сей день.Однако некоторые обозреватели СМИ утверждали, что почти невозможно оставаться полностью объективным, сообщая историю. Один из аргументов против объективности состоит в том, что журналисты — люди и поэтому в определенной степени предвзяты. Многие газеты, пропагандирующие объективность, создают системы, помогающие своим журналистам оставаться максимально объективными.
• Литературная журналистика сочетает в себе исследования и репортажи типичной газетной журналистики со стилем написания художественной литературы. В то время как большинство газетных журналистов сосредотачиваются на фактах, литературные журналисты, как правило, сосредотачиваются на сцене, вызывая голоса и персонажей, населяющих исторические события.Среди известных литературных журналистов — Том Вулф и Трумэн Капоте.
• Другие журналистские стили позволяют репортерам и публикациям сузить свой редакционный голос. Журналисты, занимающиеся адвокацией, призывают читателей поддерживать конкретное дело. Журналистика консенсуса поощряет социальную и экономическую гармонию, в то время как журналисты-конфликты представляют информацию таким образом, чтобы сосредоточить внимание на взглядах, выходящих за рамки социальных норм.
• Нишевые газеты — например, представители подпольной прессы и газеты, обслуживающие определенные этнические, расовые группы или носители определенного языка — служат важными средствами массовой информации для различных голосов.Развитие Интернета и онлайн-журналистики сделало нишевые газеты более популярными.

Упражнения

Пожалуйста, ответьте на следующие письменные запросы. Каждый ответ должен состоять минимум из одного абзаца.

1. Найдите объективную газетную статью, включающую несколько фактических данных. Перепишите рассказ в литературно-публицистическом стиле. Чем история отличается от одного жанра к другому?
2. Трудно ли было превратить объективный рассказ в литературный публицистический материал? Объяснять.
3. Вы предпочитаете читать объективную журналистику или литературную журналистику? Объяснять.

Список литературы

Беспечность, Сью. «Адвокатская журналистика», Interim , май 2000 г., http://www.theinterim.com/2000/may/10advocacy.html.

Куртеманш, Роберт. «Газеты должны найти свою нишу, чтобы выжить», Suite101.com, 20 декабря 2008 г., http://newspaperindustry.suite101.com/article.cfm/newspapers_must_find_their_niche_to_survive.

Ворчит, Сара.«Разрушение и установка формы», Media Chatter (блог), 3 октября 2007 г., http://www.commajor.com/?p=1244.

Хьюстон, Брант. «Интерпретирующая журналистика», Международная энциклопедия коммуникации , 2008 г., http://www.blackwellreference.com/public/tocnode?id=g9781405131995_chunk_g978140513199514_ss82-1.

Джонсон, Питер. «Все больше репортеров принимают участие в пропаганде», USA Today , 5 марта 2007 г., http://www.usatoday.com/life/television/news/2007-03-05-social-journalism_N.htm.

Каллан, Ричард А. «Том Вулф».

Каллан, Ричард К. «Том Вулф», в Справочник по американской литературной журналистике: репрезентативные писатели в развивающемся жанре , изд. Томас Б. Коннери (Санта-Барбара: Greenwood Press, 1992).

МакЧесни, Роберт В. «СМИ и демократия: появление коммерческого вещания в Соединенных Штатах, 1927–1935», в «Коммуникации в истории: ключ к пониманию». Исторический журнал OAH 6, вып. 4 (1992): 37.

Мейер, Филипп. Точная журналистика: введение репортера в методы социальных наук , 4-е изд. (Оксфорд: Rowman & Littlefield Publishers, 2002), vii.

New York Times, «Адольф С. Охс мертв в возрасте 77 лет; Издатель Times Since 1896, New York Times , 9 апреля 1935 г., http://www.nytimes. com/learning/general/onthisday/bday/0312.html.

Паттерсон, Томас. «Почему в наши дни новости такие негативные?» History News Network , 2002, http: // hnn.us / article / 1134.html.

Плимптон, Джордж. «История документального романа», New York Times , 16 января 1966 г., http://www.nytimes.com/books/97/12/28/home/capote-interview.html.

Сканлан, Чип. «Написание сверху вниз: плюсы и минусы перевернутой пирамиды», Пойнтер, 20 июня 2003 г., http://www.poynter.org/how-tos/newsgathering-storytelling/chip-on-your-shoulder/12754 / написание-сверху-вниз-за-и-против-перевернутой-пирамиды /.

Шлуссель, Дебби.«USA Today Heralds‘ Oprah Journalism »», , Дебби Шлюссель, (блог), 6 марта 2007 г., http://www.debbieschlussel.com/497/usa-today-heralds-oprah-journalism/.

Шадсон, Майкл. «Политика повествовательной формы: появление новостных конвенций в печати и на телевидении», в «Печатная культура и видео культура», Daedalus 111, no. 4 (1982): 104.

Village Voice, «О нас», http://www.villagevoice.com/about/index.

Уорд, Стивен Дж. А. «Этика журналистики», в Справочник по журналистским исследованиям , изд.Карин Валь-Йоргенсен и Томас Ханич (Нью-Йорк: Рутледж, 2008): 298.

10. Типы рассказов. Знаете, это все рассказывание историй. Это… | Расс Грейсон | Гражданская журналистика

В НАШЕЙ РАБОТЕ, как гражданские журналисты, мы используем различные форматы статей, чтобы заинтересовать воображение читателей и предложить разнообразие на нашем веб-сайте.
Некоторые гражданские журналисты будут придерживаться определенного формата рассказа и придерживаться его. Это может быть простой стиль написания новостей, соответствующий тематике и тону их блога.Другие могут пойти на юмор, наставления или сатиру. Например, блог, комментирующий политику или технологии, может придерживаться формального стиля отчетности и анализа, подходящего для данной темы. Это придаст блогу особый тон, который читатели могут охарактеризовать как серьезный и проницательный.

Если мы решим не применять какой-либо определенный стиль письма, будет хорошей идеей предложить в нашем блоге ряд форматов историй. Это может повысить заинтересованность читателей.
Форматы рассказов включают:

Рассказы об опыте

Это рассказы о событиях, происшествиях, путешествиях и т. Д., Пережитых писателем или другими людьми.

В рассказах рассказывается о наблюдениях и интерпретациях писателя. Они могут дать совет. Счета можно писать от первого лица.

Писатели могут связать свою историю с текущими событиями, используя ее в качестве примера. Иногда писатели связывают свой опыт или опыт своего предмета с каким-либо философским принципом.

Новости

Понятие «новости», используемое в журналистике, описывает сообщение чего-то нового для целевой аудитории. Это может быть что-то, чего раньше не происходило, или это может быть новое развитие предыдущего события.Это может быть разработка в другом месте, которая будет интересна специализированным читателям и вряд ли будет им известна.

Пять W и H — журналистские вопросы: что, кто, когда, где, почему и как

Новостные сюжеты традиционно пишутся в лаконичном формате информационного письма перевернутой пирамиды (см. Ниже). Этот стиль полезен там, где пространство для публикации ограничено и у читателей может не быть времени прочитать всю историю, потому что формат отражает основные моменты в первых нескольких абзацах.Нет необходимости принимать этот стиль, если новость отвечает на журналистские вопросы о том, что, кто, когда, где, почему и как. Медиа-организации будут иметь свои собственные руководства по стилю, описывающие, как сообщаются новости.

Newswriting также включает сообщение о новых событиях в уже опубликованных новостях. Это обычное дело, когда о событии сначала сообщили как о последних новостях, а информация по-прежнему неизвестна, поскольку событие все еще продолжается. Сообщения о дальнейших событиях принимаются в форме обновлений.Некоторые новостные организации используют Twitter для частого обновления новостей от репортеров на местах.

Обновления также делаются, когда есть более поздние изменения в элементе, о которых сообщалось некоторое время назад.

Очерки

Это более длинные истории, в которых подробно исследуется тема. Иногда их называют «лонгридами», потому что на их чтение требуется время, они могут быть аналитическими или следить за развитием какой-либо идеи, события или предмета. В печатном журнале они занимают несколько страниц.

В рассказах могут использоваться творческие и научно-популярные приемы написания фактов.Из художественной литературы они заимствуют сюжет, описание персонажа, подробное описание людей / мест / идей, эмоций, внутренней мысли и прямой цитируемой речи. Они могут быть отформатированы в хронологическом порядке или в виде серии рассказов вокруг определенных идей, ведущих к какому-либо заключению.

В творческой документальной литературе используется сюжетная арка : введение> возрастающее напряжение по мере того, как возникают проблемы> разрешение, пик напряжения, который формирует пик сюжетной дуги> сворачивание , где свободные концы связаны вместе, извлеченные уроки, как люди были изменены своим опытом и куда эти люди перейдут в будущее. Это наследие новой журналистики 1970-х годов.

Описательные повествовательные истории

Описательные повествовательные истории — это тип художественного рассказа о каком-то предмете или каком-то событии.

Они отвечают на такие вопросы, как:

• почему он был построен? решить какую проблему или воспользоваться какой возможностью?
• кто это сделал?
• какие препятствия возникли и как они были решены?
• какие возможности были открыты и как они были использованы?
• что было бы сделано иначе в следующий раз?
• какие уроки были извлечены?
• какой совет другим, думающим сделать то же самое или что-то подобное ?.

Описательные повествования не используют формат творческой литературы. Цель состоит в том, чтобы читатель понял. Чтобы помочь этому, они могут включать интересные, трагические или юмористические анекдоты в качестве словесных виньеток, чтобы проиллюстрировать некоторые моменты, затронутые в рассказе. Это также персонализирует историю, основанную на цитируемой речи

Reviews

Обзоры — это мнения о медийном продукте, таком как книга, статья, видео или фильм. Они являются критическими и могут комментировать точность, адекватность, стиль, технику и другие характеристики.Обзоры могут быть критическими или поддерживающими.

Обзоры могут указывать на то, насколько хорошо продукт выполняет то, что он должен делать. Это могут быть инструменты и технологии. Цель состоит в том, чтобы объяснить, насколько хорошо работают инструменты и как их можно улучшить.

При обзоре технологий отзывы более авторитетны, если автор знаком с применением продукта или технологии. Например, если вы просматриваете рюкзаки или снаряжение для пеших прогулок, это действительно помогает, если рецензент является опытным путешественником.

Сравнительные истории

Это как обзоры двух или более продуктов, чтобы определить, какой из них лучше, что лучше для конкретного приложения, какое соотношение цены и качества.

Истории выбирают набор критериев для сравнения.

Разоблачительные истории

«Разоблачительные истории» означает разоблачение. Разъяснительные истории написаны, чтобы предоставить информацию о чем-то. Это тематические и аналитические статьи. Разъяснительные истории похожи на обзоры.

Они предоставляют читателю исчерпывающую информацию кое-что:
• что мы знаем?
• что было испробовано и сработало ли?
• кто был вовлечен?
• стоит?
• проблемы и решения
• подходит ли оно по назначению?

Примером пояснительного рассказа может служить тематическое исследование здания, в котором описывается его назначение, дизайн, материалы и другие факторы. Автору не нужно высказывать свое мнение о ценности или успехе структуры, однако там, где он это делает, лучше всего пояснить, что это точка зрения одного человека, а не других.

Перечислить публикации, видео и т. Д. И дать ссылки на дополнительную информацию, обзоры и оригинальные документы.

Истории с практическими рекомендациями

В качестве пошаговых инструкций о том, как что-то делать, читатели / зрители получают достаточные знания о том, как сделать это сами.

Участвующие шаги предлагаются последовательно. Перечислите инструменты, оборудование и материалы, включая количество и источники, если они не являются обычными материалами.

Руководства

Руководства — это подробные учебные истории, которые проводят читателей по теме, чтобы они получили практическое и исчерпывающее понимание того, как что-то делается.Они могут включать последовательный контент с практическими рекомендациями. Их цель — передать понимание темы.

Например, в то время как рассказ с практическими рекомендациями по созданию огорода проводил бы читателя поэтапно через весь процесс, руководство по созданию огорода может включать в себя историю этой практики и ряд вариантов дизайна. и варианты строительства, а также некоторая техническая информация о почвах и ботанике. Руководство можно рассматривать как более всеобъемлющий труд, чем практический рассказ.

Точно так же история начала работы может кратко объяснить шаги, необходимые для того, чтобы ваша новая камера заработала, чтобы вы могли быстро ее настроить, выйти на улицу и начать ее использовать.Руководство по работе с камерой объясняет различные способы использования камеры, различные настройки, оптические характеристики различных объективов, форматы файлов и дает полное представление о камере и ее возможностях.

Путеводитель описывает историю места, географию, информацию о том, как туда добраться, что посмотреть и чем заняться, стоимость и меры предосторожности. Он предлагает целый ряд мероприятий в качестве мероприятий и вариантов в пункте назначения.

Руководство — это «о чем-то», а не о том, как это сделать, хотя оно может включать информацию с практическими рекомендациями.

Тематические исследования

Тематические исследования исследуют детали чего-либо. Читатели или зрители уходят с пониманием того, почему и как что-то было сделано, его дизайна и функций, а также извлеченных уроков.

В тематическом исследовании общежития в общественном центре Рандвик в Сиднее, например, были рассмотрены:

• причины запуска проекта
• как он финансировался
• краткое описание проекта архитектора
• как архитектор подошел к дизайну с точки зрения энерго- и водосбережения, а также многофункциональности.
• Как были получены и использованы вторичные строительные материалы.
• Как здание соотносится с окружающим ландшафтом.
• Наблюдения и уроки, извлеченные из использования здания.

Сериализованные истории

Вместо того, чтобы исследовать какую-либо тему в более длинном рассказе, разбейте его на сегменты и публикуйте еженедельно или через другие регулярные промежутки времени.

Ссылка на предыдущие сегменты и оповещение читателей о приближении следующего.

Так была опубликована серия Гражданская журналистика . Главы были размещены в группах по основным тематическим сегментам. Сериализованные истории позже могут быть объединены в электронную книгу, например, Citizen Jounralism может быть переиздан.

Уведомления

Публикуйте уведомления о событиях, курсах, семинарах, семинарах и т. Д. В социальных сетях.

Фиксированный формат, состоящий из:

• как называется мероприятие
• его цель
• кто будет наиболее выгоден (новички, опытные и т. Д.)
• кто выступающие (ссылка на их веб-сайты, если рекламное объявление о мероприятии не включает биографию)
• дата
• время
• место проведения (ссылка на онлайн-карту)
• плата, если есть (скажем, бесплатно).

Это короткие информационные сообщения.

Вот пример:

СОБЫТИЕ : Курс по органическому садоводству.
Курс из семи занятий по субботам после обеда, предназначенный для людей, которые хотят выращивать пищу в домашних и общественных садах.
ДАТА : Начало 14 сентября. Окончание 25 сентября с 13:00 до 17:30.
МЕСТО ПРОВЕДЕНИЯ : Classroom-on-the-Commons, Randwick Commuity Center, 27 Munda Street, Randwick NSW. (ссылка на онлайн-карту с указанием местоположения).
FEE : Бесплатно.
БРОНИРОВАНИЕ: Eastern Suburbs Community College (указать подробности).
ПРЕПОДАВАТЕЛИ: Стив Бэтли , ландшафтный архитектор и преподаватель пермакультуры. Фиона Кэмпбелл , Педагог по вопросам устойчивого развития Совета Рандвик, преподаватель пермакультуры (добавьте ссылки на сайты преподавателей).
ЧТО ПРИНЯТЬ : Что-нибудь для заметок. Шапка для защиты от солнца. Закрытая обувь (не сандалии). Теплая одежда на случай прохладной погоды.
ПРИМЕЧАНИЕ : Курс включает занятия на свежем воздухе в саду. Поставляются садовые перчатки и солнцезащитный крем. Подается простой послеобеденный чай.
Инициатива отдела устойчивого развития Совета Рандвик.

Портреты / интервью

Портрет знакомит читателей / зрителей с человеком. По сути, это интервью, написанное на основе материалов, которые мы задаем.

Вопросы раскрывают кое-что о жизни испытуемых и их работе.
Смешайте прямые цитаты с повествованием.Необходимо провести собеседование с человеком лично по телефону или онлайн. Это рекомендуется вместо собеседования по электронной почте, так как при этом появляются импровизированные комментарии, которые могут быть откровенными. Приложение для записи на вашем мобильном устройстве или отдельный аудиорекордер может быть полезным и дает возможность включить отредактированный звуковой файл в историю. Убедитесь, что человек знает, что вы записываете интервью.

Включите четкую фотографию головы и плеч, сделанную близко к объекту. Как вариант, покажите им на рабочем месте портрет из окружающей среды: человек плюс среда, в которой они работают.Убедитесь, что человек выделяется и узнаваем на изображении.

Опрашиваемые могут неохотно обсуждать какой-либо аспект или событие в своей жизни. Пытаетесь ли вы заставить их раскрыть какую-то информацию, зависит от вас и цели вашего собеседования. Вы можете запросить подробности, если этот человек является публичной фигурой и изучение его опыта отвечает общественным интересам. Событие могло быть скорее обидным, чем их попытка что-то скрыть.

Биографии

Биографии — это более длинные рассказы о людях, чем портреты / интервью.

Истории исследуют их мотивацию, проблемы и жизненный опыт. В то время как портрет может сосредоточиться на определенной части их жизни или конкретном деле, которое они сделали, биография охватывает их жизнь, возможно, еще в детстве. Он может включать воспоминания о семье, других людях, местах и ​​событиях, а также может включать интимные детали.

Опять же, респонденты могут неохотно рассказывать о некоторых аспектах своей жизни. Биографы часто берут интервью у людей, знакомых с предметом, и это может дать дополнительную информацию, чтобы произвести более всестороннее впечатление.

Мнение

Выскажите свое осознанное мнение о чем-либо. Что ты думаешь об этом? Это полезно или нет? Делает ли он то, что обещает? Легко ли им пользоваться? Идея сработает?

Проанализируйте, предложите, насколько хорошо это работает, и, в случае критики, скажите, как это можно улучшить. Мнения похожи на обзоры, но они могут быть более личными статьями. Рецензии могут исключать ссылку на рецензента.

Мнение лучше всего, когда можно показать, что оно исходит из аргументированного анализа, а не из некоторой предвзятости автора.Высказывая мнение, будьте осторожны, выбирая факты, подтверждающие ваше мнение, и игнорируйте доказательства обратного. Это рискует предвзятым подтверждением, сообщая только те факты, которые подтверждают то, во что вы уже верите.

Решение проблем

Найдите общую проблему, с которой сталкиваются люди, и опишите, как мы или другие люди ее преодолели.

Включите то, что не сработало, чтобы другим не пришлось обнаруживать это самостоятельно. Обсудите, что сработало, чтобы они могли попробовать.

Социальные сети — полезный источник информации о проблемах, с которыми сталкиваются люди.Если это общий вопрос, он может стать основой для статьи о решении проблемы. Разместите статью на своем веб-сайте и разошлите описание и ссылку на соответствующие сайты социальных сетей.

В качестве альтернативы, краудсорсинг решений, прося читателей описать, как они решали похожие проблемы, и собрать их в статью.

Философские рассказы

Это рассказы о важных жизненных вопросах. Они могут описать, как писатель или кто-то другой решает эти типы вопросов.Философские истории связаны с поиском смысла, цели и выполнения.

Они также о том, как люди думают и действуют, когда сталкиваются с дилеммой. Например, рассказ может быть о том, как кто-то сделал выбор, столкнувшись с моральной дилеммой.

Истории могут проиллюстрировать, как кто-то применял философские концепции в той или иной ситуации. Это может быть о том, как какое-то жизненное событие привело к тому, что кто-то принял философский взгляд. Например, человек может потерять свое богатство и дорогой дом и быть вынужден свести к минимуму свое имущество и жить в фургоне.Прожив таким образом какое-то время, они открывают для себя стоическую философию и, вместо того, чтобы восстанавливать свою прежнюю изобильную жизнь, они принимают добровольную простоту и жизнь, помогая другим ставить и достигать своих целей и решать жизненные дилеммы.

Опросы

Проведите опрос общественного мнения с ответами да / нет или согласен / не согласен.

Разрешить комментарии, в которых респонденты могут контекстуализировать свои ответы и предлагать предложения. Сообщите о результатах опроса и любых последующих действиях. Предложите анализ любых результатов, если это будет полезно.

Вопросы

Задайте читателям вопрос, например, как они решили какую-то проблему. Позже обобщите решения или ответы в новом посте.

Рассказы такого типа могут помочь другим решить некоторые проблемы и дать им новые идеи.

Конкурсы

Проведите конкурс для поиска решений некоторых проблем читателей. Нет необходимости предлагать призы, однако признание тех, кто дает правильные ответы, является вежливым и обеспечивает психологическое вознаграждение, повышая их статус.

В конце конкурса напишите статью, резюмируя и размышляя над ответами.

Список сообщений

Составьте список связанных вещей, просто их названия и краткий абзац по каждому из них. Например, список текущих курсов, книг или видео, список зернобобовых растений для огородов.

Мы могли бы принять такую ​​структуру, как «десять лучших книг по пермакультуре», «двенадцать лучших жуков для огородов», «пять лучших способов заставить замолчать всезнайку» или аналогичные.

Публикации со ссылками

Публикации со ссылками соединяют читателей с полезными онлайн-ресурсами, размещая их URL-адрес и краткое описание ресурса, обычно это всего лишь пару коротких абзацев. Они похожи на сообщения в списках, однако сообщения в списках не обязательно включают URL-адреса, в отличие от сообщений со ссылками.

Цель — сделать ресурсы доступными. Перечислите небольшое количество связанных ресурсов для каждой статьи.

Создавая списки полезных ресурсов, блоггеры становятся посредниками между ресурсами и теми, кто считает их ценными.Это может предоставить ценные услуги, сэкономив людям время на поиск ресурсов для себя.

Призыв к действию

Призыв к действию — это структура, позволяющая добиться чего-то путем привлечения множества людей к действию одновременно.

Структурированный, возможно, по формату обучения действию «взгляд> думай> действуй», мы предоставляем компоненты «взгляд» и «подумай» посредством анализа, а затем призываем читателей что-то сделать с этим в фазе призыва к действию «действовать». .

Например, мы могли бы описать планы по созданию большой угольной шахты на земле, которая в настоящее время используется для ведения сельского хозяйства, а затем поговорить о значении сельского хозяйства по сравнению с добычей угля и его вкладе в потепление глобального климата.Мы продолжаем это, призывая читателей предпринять простые и достижимые действия, которые способствуют сохранению земли для ведения сельского хозяйства.

Исторические истории

Есть рассказы, в которых исследуется роль людей, мест, событий, тенденций, зданий, идей, инструментов и технологий в формировании настоящего.

Исторические истории важны для понимания того, как что-то развивалось, и в этом смысле они могут связывать настоящее с действиями людей в прошлом.

Литературные исследования и интервьюирование людей — подходы, которые мы можем использовать. Исторические статьи — это просветительские посты. Записанные как интервью с людьми, которые присутствовали в определенном месте и времени, и отредактированные в виде аудиофайла для подкастинга, они принимают форму устной истории.

Истории еды

Речь идет не о том, чтобы сфотографировать вашу еду в кафе и опубликовать ее в Instagram с комментарием о том, насколько она была хорошей или ужасной.
Пищевые истории действительно выигрывают от фотографий и включения рецептов, однако почему бы не сделать что-нибудь отличное от обычного кулинарного писателя и блога о ботанике, культурных процессах и приготовлении пищи, традиционно используемых кухонных инструментах, центрах разнообразия (где растения происходит из) пищевых растений, используемых в рецепте ?.

Юмористические рассказы о трагических историях из нашего собственного опыта и наших злоключениях в приготовлении пищи могут сделать серьезную историю легкомысленной.

Истории о еде могут быть антропологическими, если мы включим в нее роль еды и ее приготовления в культурах.

Викторина

Менее структурированная, чем соревнование, викторины неформальны и не имеют призов и имеют фиксированную продолжительность, по истечении которой мы определяем правильный ответ и, возможно, тех, кто его обнаруживает.

Сделайте это обучающим, задавая читателям вопросы о том, что имеет отношение к их интересам.Сделайте это ни простым, ни очевидным, ни слишком сложным, и поощряйте небольшое исследование.

Викторина отформатирована беззаботно, что делает ее интересной. Публикуйте сообщения в социальных сетях в тот день, когда их популярность достигает пика. Примером может служить публикация фотографии необычных фруктов в социальных сетях, посвященных садоводству и с просьбой подтвердить личность.

Мемуар

Мемуар — это личная история — память, воспоминания. Он описывает переживание периода с точки зрения писателя.

«Мемуары» — это воспоминания о нашем прошлом. Это может быть о повседневной жизни в прошлом или о каком-то событии. Мемуары могут включать в себя пояснительные сегменты в повествовании, чтобы контекстуализировать что-то пережитое и события того времени, и могут проиллюстрировать реакцию человека на них.

Мемуары имеют ценность как история, как жизненный опыт. Включите воспоминания об эмоциях. Мемуары также можно использовать для написания терапевтического журнала, например, когда кто-то хочет уточнить что-то в своем прошлом.Это может быть только для личного использования или может быть опубликовано позже.

При написании мемуаров идет борьба между конфиденциальностью и разоблачением. Определяем ли мы вовлеченных людей? Многое будет зависеть от того, о чем мы пишем.

Мы должны знать, что другие участники могут по-разному вспоминать происшествия, людей и время. Именно это произошло, когда мы со старым другом начали совместное письменное упражнение о периоде нашей жизни, который мы пережили. Иногда она вспоминала места и времена по-разному.Иногда она вспоминала детали или какой-то случай, который я забыл, а иногда я вспоминал то, что она забыла. В результате получился более точный и полный рассказ, чем если бы его написал только один из нас. Опыт показал, как память может сохранить или забыть важные детали.

Фотоочерк

Фоторепортаж — это серия связанных фотографий, которые вместе с минимумом текста рассказывают историю.

Они могут исследовать тему, место или событие или быть структурированы как статья с практическими рекомендациями.

Отдельные фоторепортажи

Отдельная фотография, иллюстрирующая или представляющая что-либо, сопровождаемая кратким информативным текстом, может иметь образовательное и информационное использование.

Видео

Репортаж о мероприятии, интервью и учебные форматы — одни из многих способов структурирования видеоотчетов

Еще одна форма для тех, кто любит писать художественную литературу, — это представление фактического материала как художественного. Художественная литература — это не журналистика, но, когда она основана на текущих тенденциях и событиях, она дает возможность размышлять о возможностях.

Спекулятивная фантастика

Художественная литература, основанная на современных фактах, позволяет нам исследовать тенденции, так же как писатели-фантасты (такие как Кори Доктороу и Ким Стэнли Робинсон) исследуют потенциальные изменения в обществе, перенося их в воображаемое будущее, где они разыграть воображаемых персонажей.

Это спекулятивная фантастика, и ее потенциал состоит в том, чтобы предложить читателю понимание различных путей развития событий посредством представления альтернативных сценариев, альтернативных историй и возможностей и, возможно, идей для принятия мер.Это может быть интересным способом обсудить возможности.

Художественная литература, основанная на истории

Художественная литература, основанная на истории, берет за основу задокументированную историю и вплетает в нее истории разных главных героев. Мы можем думать об этом как о факте, наложенном на вымышленную историю.

Позвольте мне в качестве примера использовать письмо друга. Она участвовала в социальных потрясениях конца 1960-х — начале 1970-х годов, в движении против участия США и Австралии в войне во Вьетнаме и в зарождении феминистского движения в Австралии.Хотя у нее был некоторый опыт в журналистике, она предпочла писать о тех временах в художественной форме.

Она сделала это, основав свою (неопубликованную) книгу на документированной истории того времени в сочетании с ее личными воспоминаниями об участии в событиях. Она наложила на себя действия своих вымышленных персонажей. Таким образом, история и мемуары составляют основу ее книги, а жизни ее вымышленных персонажей разворачиваются на ней, но остаются в пределах истории того времени.Это придает книге некоторую историческую ценность, а также ценность мемуара.

Ее персонажи тоже основаны на реальных людях. Иногда она объединяла пару реальных персонажей в одного персонажа. Вымышленные имена заменили настоящие. Фактические временные рамки событий иногда объединялись, чтобы действие продолжалось. В результате получается вымышленный рассказ о вымышленных людях, хотя некоторые из них основаны на реальных персонажах, наложенные поверх исторических событий. Это живой способ рассказать историю, передающий атмосферу и ощущение времени и мест, о которых она пишет.

Здесь есть потенциал в создании персонажей, в том числе объединенных персонажей, в которых люди могли бы узнавать себя. Возможно, это не проблема, а может быть, если кто-то плохо помнит эти события.
Автор могла бы создать мемуары, документирующие ее переживания того времени, или написать прямую историческую документацию, однако в результате получилась книга, которая читается как роман, но основана на реальных событиях определенного периода австралийской истории. Историческая часть верна.Персонажи и их жизни — вымысел, а иногда они частично правдивы и объединены в отдельных персонажей, которые иногда вступают в вымышленные отношения и взаимодействия.
Подобная продукция представляет собой либо книги, либо длинные статьи. Их ценность заключается в изображении того, как люди пережили исторический период.

Писатель-фантаст Джек Керукак придерживался аналогичного подхода. Подвиги, о которых он писал, были актуальны. Персонажи были тесно связаны с людьми, с которыми он был связан, их имена были изменены.

журналистика | Определение, история и факты

Журналистика , сбор, подготовка и распространение новостей и связанных с ними комментариев и тематических материалов через такие печатные и электронные средства массовой информации, как газеты, журналы, книги, блоги, веб-трансляции, подкасты, социальные сети и сайты социальных сетей, а также электронная почта а также через радио, кино и телевидение. Слово журналистика первоначально применялось к репортажам о текущих событиях в печатной форме, особенно в газетах, но с появлением радио, телевидения и Интернета в 20-м веке использование этого термина расширилось и теперь включает все печатные и электронные сообщения. занимаясь текущими делами.

Подробнее по этой теме

История издания: Газета

.

«Сообщество нуждается в новостях, — сказала британская писательница Дам Ребекка Уэст, — по той же причине, по которой мужчине нужны глаза. Он должен видеть, где он …

История

Самым ранним известным журналистским продуктом был информационный бюллетень, распространявшийся в Древнем Риме: Acta Diurna , датированный периодом до 59 г. до н. Э.В Acta Diurna записывались важные ежедневные события, такие как публичные выступления. Он выходил ежедневно и висел на видных местах. В Китае во времена династии Тан правительственным чиновникам был выпущен судебный циркуляр под названием bao, или «отчет». Этот бюллетень появлялся в различных формах и под разными названиями более или менее постоянно до конца династии Цин в 1911 году. Первые регулярно издаваемые газеты появились в городах Германии и в Антверпене около 1609 года. Первая английская газета, Weekly Newes , был опубликован в 1622 году.Одна из первых ежедневных газет The Daily Courant появилась в 1702 году.

Изначально из-за введенной государством цензуры, налогов и других ограничений газеты в 18 веке стали пользоваться репортерской свободой и необходимой функцией, которую они сохраняют и по сей день. Растущий спрос на газеты из-за распространения грамотности и внедрения паровых, а затем и электрических печатных машин привел к тому, что ежедневный тираж газет увеличился с тысяч до сотен тысяч и, в конечном итоге, до миллионов.

Журналы, которые возникли в 17 веке как научные журналы, начали публиковать статьи, формирующие мнение о текущих событиях, например, в Tatler (1709–11) и Spectator (1711–12). В 1830-х годах появились дешевые журналы массового тиража, предназначенные для более широкой и менее образованной публики, а также иллюстрированные и женские журналы. Стоимость крупномасштабного сбора новостей привела к образованию информационных агентств, организаций, которые продавали свои международные журналистские репортажи множеству различных отдельных газет и журналов.Изобретение телеграфа, а затем радио и телевидения привело к значительному увеличению скорости и своевременности журналистской деятельности и в то же время предоставило огромные новые каналы и аудиторию для их продуктов, распространяемых в электронном виде. В конце 20 века спутники, а позже Интернет использовались для передачи журналистской информации на большие расстояния.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.
Подпишись сейчас

Профессия

Журналистика ХХ века характеризовалась растущим чувством профессионализма.В этой тенденции было четыре важных фактора: (1) растущая организация работающих журналистов, (2) специальное журналистское образование, (3) рост литературы, посвященной истории, проблемам и методам массовой коммуникации, и (4) растущее чувство социальной ответственности со стороны журналистов.

Организация журналистов возникла еще в 1883 году, когда был основан Институт журналистов Англии. Подобно Американской газетной гильдии, организованной в 1933 году, и Национальной федерации французского пресса, институт функционировал как профсоюз и как профессиональная организация.

До конца XIX века большинство журналистов изучали свое ремесло в качестве подмастерьев, начиная с подражателей или маленьких репортеров. Первый университетский курс журналистики был прочитан в Университете Миссури (Колумбия) в 1879–1884 гг. В 1912 году Колумбийский университет в Нью-Йорке учредил первую программу для аспирантов в области журналистики на грант редактора и издателя Нью-Йорка Джозефа Пулитцера. Было признано, что растущая сложность освещения новостей и работы газет требует серьезной специальной подготовки.Редакторы также обнаружили, что подробное освещение особых типов новостей, таких как политические события, бизнес, экономика и наука, часто требует наличия репортеров, имеющих образование в этих областях. Появление кино, радио и телевидения в качестве средств массовой информации потребовало постоянно растущего набора новых навыков и методов сбора и представления новостей. К 1950-м годам в колледжах стали широко предлагать курсы журналистики и коммуникаций.

Литература по этому предмету, которая в 1900 году была ограничена двумя учебниками, несколькими сборниками лекций и эссе, а также небольшим количеством историй и биографий, к концу 20 века стала обширной и разнообразной.Он варьировался от историй журналистики до текстов для репортеров и фотографов, убедительных книг и дискуссий журналистов о журналистских способностях, методах и этике.

Забота о социальной ответственности в журналистике в значительной степени возникла в конце 19-го и 20-го веков. Первые газеты и журналы, как правило, были яростно политизированы и считали, что выполнение их социальной ответственности заключается в прозелитизме позиции своей собственной партии и осуждении позиции оппозиции.Однако по мере роста читающей публики газеты росли в размерах и богатстве и становились все более независимыми. Газеты начали устраивать свои популярные и сенсационные «крестовые походы», чтобы увеличить свой тираж. Кульминацией этой тенденции стало соревнование между двумя газетами Нью-Йорка, World и Journal , в 1890-х годах ( см. желтая журналистика).

Чувство социальной ответственности заметно выросло в результате специализированного образования и широкого обсуждения обязанностей прессы в книгах и периодических изданиях, а также на собраниях ассоциаций.Такие отчеты, как доклад Королевской комиссии по печати (1949 г.) в Великобритании и менее обширный A Free and Responsible Press (1947 г.), подготовленный неофициальной Комиссией по свободе печати в США, во многом стимулировали самооценку. -экзамен со стороны практикующих журналистов.

К концу 20-го века исследования показали, что журналисты как группа в целом идеалистически относились к своей роли в беспристрастном доведении фактов до общественности. Различные общества журналистов опубликовали этические заявления, из которых, пожалуй, наиболее известно заявление Американского общества редакторов газет.

Современная журналистика

Хотя ядром журналистики всегда были новости, последнее слово приобрело так много второстепенных значений, что термин «важные новости» получил широкое распространение, чтобы отличать элементы определенной новостной ценности от других, имеющих второстепенное значение. Во многом это было следствием появления репортажей на радио и телевидении, которые доставляли бюллетени новостей общественности с такой скоростью, с которой пресса не могла рассчитывать. Чтобы удержать аудиторию, газеты предоставляли все большее количество толковательных материалов — статей на фоне новостей, личностных зарисовок и колонок своевременных комментариев писателей, умеющих излагать мнение в удобочитаемой форме.К середине 1960-х годов большинство газет, особенно вечерних и воскресных выпусков, в значительной степени полагались на журнальные методы, за исключением содержания «серьезных новостей», где все еще применялось традиционное правило объективности. В большинстве своих репортажей новостные журналы смешивали новости с редакционными комментариями.

Книжная журналистика имеет короткую, но яркую историю. Распространение книг в мягкой обложке в течение десятилетий после Второй мировой войны дало толчок созданию журналистской книги, примером которой являются работы, освещающие и анализирующие избирательные кампании, политические скандалы и мировые дела в целом, а также «новую журналистику» таких авторов, как Трумэн Капоте, Том Вулф и Норман Мейлер.

В 20 веке возобновились ограничения и ограничения, наложенные на прессу правительствами. В странах с коммунистическим правительством пресса принадлежала государству, а журналисты и редакторы были государственными служащими. При такой системе основная функция прессы — сообщать новости — сочеталась с обязанностью отстаивать и поддерживать национальную идеологию и заявленные цели государства. Это привело к ситуации, в которой позитивные достижения коммунистических государств подчеркивались средствами массовой информации, а их неудачи занижались или игнорировались.Эта строгая цензура пронизывала журналистику коммунистических стран.

В некоммунистических развивающихся странах пресса пользовалась различной степенью свободы, начиная от осторожного и периодического использования самоцензуры по вопросам, ставящим в неловкое положение правительство страны, до строгой и повсеместной цензуры, подобной цензуре в коммунистических странах. Пресса пользовалась максимальной свободой в большинстве англоязычных стран и в странах Западной Европы.

В то время как традиционная журналистика зародилась в то время, когда информация была скудной и, следовательно, очень востребованной, журналистика 21 века столкнулась с насыщенным информацией рынком, на котором новости были в некоторой степени обесценены из-за их переизбытка.Такие достижения, как спутниковые и цифровые технологии и Интернет, сделали информацию более обширной и доступной и, тем самым, обострили конкуренцию среди журналистов. Чтобы удовлетворить растущий потребительский спрос на самую последнюю и детализированную отчетность, средства массовой информации разработали альтернативные каналы распространения, такие как онлайн-распространение, электронные рассылки и прямое взаимодействие с общественностью через форумы, блоги, пользовательский контент, и сайты социальных сетей, такие как Facebook и Twitter.

Во втором десятилетии 21 века платформы социальных сетей, в частности, способствовали распространению политически ориентированных «фейковых новостей», своего рода дезинформации, производимой коммерческими веб-сайтами, выдающими себя за законные новостные организации и предназначенных для привлечения (и введения в заблуждение) определенных читателей, используя укоренившиеся предубеждения.Во время кампании по выборам президента США в 2016 году и после своего избрания президентом в том же году Дональд Дж. Трамп регулярно использовал термин «фейковые новости» для уничижения новостных сообщений, в том числе авторитетных и авторитетных СМИ, которые содержали негативную информацию о ему.

The Editors of Encyclopaedia Britannica
Эта статья была недавно отредактирована и обновлена ​​старшим редактором Брайаном Дуиньяном.

Узнайте больше в этих связанных статьях Britannica:

• История издания: Газета

  «Сообщество нуждается в новостях, — сказала британская писательница Дам Ребекка Уэст, — по той же причине, по которой мужчине нужны глаза.Он должен видеть, куда он идет ». Для Уильяма Рэндольфа Херста, одного из самых важных газетных издателей Америки, новости были «тем, что кто-то хочет остановить…

• Чарльз Диккенс: журналистика

  Журналистские амбиции Диккенса, наконец, нашли постоянную форму в «Домашних словах» (1850–59) и его преемнике «Круглый год» (1859–88).Популярные еженедельные сборники художественной литературы, поэзии и эссе по широкому кругу тем имели значительные и постоянно растущие тиражи, достигающие 300 000 за…

• История Европы: Развитие демократии

  … этой целью была новая журналистика.Кварталы начала XIX века уступили место ежемесячникам в 1860-х годах, а они, в свою очередь, — еженедельникам, в то время как ежедневные газеты, которые теперь стоили всего один пенни и упрощали все, к чему они прикасались, начали доходить до миллионов…

Процессная журналистика: ключ к успеху / выживанию

Стремясь удовлетворить постоянно меняющиеся потребности потребителей новостей в быстро меняющемся высокотехнологичном мире, местные телеканалы (среди прочего) используют другой вид журналистики.Термин «процессная журналистика» впервые употребил Джефф Джарвис, бывший газетный журналист, ставший профессором в Нью-Йорке.

Термины Process Storytelling и Process Journalism часто путают. У них очень разное происхождение и разные определения:

1. Процесс рассказывания историй: Используется в течение многих лет (до Интернета) для описания практики, когда репортеры пишут о деталях встречи больше, чем зрители сочли бы впечатляющими.Репортеры погружаются в этот процесс, рассказывая истории, как ключевые источники, а не от «реальных людей», на которых повлияло содержание встречи.
2. Процессная журналистика: Фраза, распространенная цифровыми журналистами. Это относится к рассказу истории, как она происходит; не обязательно ждать «полного» рассказа. Для журналистов местного телевидения Process Journalism будет работать на разных платформах. Повествование может начаться в социальном пространстве, перейти на страницу доткомов и на телевидении.Процессную журналистику можно рассматривать как «новости в реальном времени».

Следует избегать повествования о процессе. Рассказ о процессе или «внутренний бейсбол» редко оказывает влияние на зрителя.

Процессная журналистика должна быть воспринята, но с этим БОЛЬШИМ предупреждением: «Лучше быть правым, чем первым». Проверка источников и понимание истории часто требует времени. Некоторые истории настолько сложны, что доверенные новостные организации непреднамеренно «ошибаются».

www.poynter.org / CNN-Fox News Ошибки в постановлении SCOTUS

Использование непроверенных источников из социальных сетей также может привести к «ошибкам» во время процесса журналистики процесса:

http://mediamorals.org

Несмотря на опасности, современные- дневные журналисты ДОЛЖНЫ ИСПОЛЬЗОВАТЬ Журналистику процессов. Новости Потребители требуют новой информации, и да, они ожидают, что мы ее понимаем. Точность информации (новости и погода) очень высоко оценивается в исследованиях. Используя процессную журналистику, мы попадаем в золотую середину для потребителей новостей… на пересечении срочности и воздействия.

Все телевизионные выпуски новостей должны постоянно обновлять сюжеты с акцентом на «новую информацию» или «что будет дальше», написанные в первых нескольких словах текста. Консультанты SmithGeiger часто использовали фразу «Новое», «Сейчас» или «Далее». Продюсеры могут подчеркнуть свежесть истории, если она вписывается в блоки «Прямо сейчас», «Новое сегодня утром» и «Произойдет в считанные минуты». Если в сюжете еще нет этапов «Новое, Сейчас, Следующее», мы рискуем повторить рассказ и потерять зрителей, которые уже имели доступ к этой информации в других наших выпусках новостей, в Интернете или в социальных сетях.

Помимо того, что мы сообщаем зрителям самую последнюю информацию, мы также должны включать в главные предложения «Влияние зрителя». То, что что-то «только что произошло», не означает, что зрителям обязательно понравится эта история.

Сочетание срочности и воздействия — мощный способ привлечь внимание зрителей в заголовках или удержать их во время рекламной паузы. В 1980-х годах продюсеры теленовостей часто подшучивали над «лучшим видео». Сегодня многие телезрители, подключенные к цифровому телевидению (а это почти все участники демонстрации в возрасте 18–54 лет), вероятно, уже видели то, что продюсеры новостей считают «лучшим видео дня».Если вы дразните зрителей ранее просмотренным видео, мы должны обновить историю. «Возможно, вы видели это видео на Facebook, но когда мы вернемся, мы расскажем вам, как эта авария все еще влияет на вашу поездку на работу».

Местная телестанция завоевала доверие зрителей, постоянно доставляя новости с актуальностью и влиянием на зрителя. Доверие ведет к увеличению вовлеченности на всех платформах

Рейтинг

В настоящее время рейтинг 0.0 от 0 человек

День из жизни: Журналист

Журналистика в целом

Несмотря на колокол упадка печатной журналистики, в хорошем письме есть еще жизнь. Многие издания были вынуждены адаптироваться к онлайн-рынку, конкурируя с блоггерами и социальными сетями за свою читательскую аудиторию. Хорошая журналистская модель может катапультировать писателей в мейнстрим, просто с домашнего веб-сайта, который знает, как взаимодействовать с людьми.

Десятки случайных проектов — Vice News и The Lad Bible являются яркими примерами этого — вытеснили традиционные публикации в качестве основных источников репортажей, анализа и развлечения для британской молодежи. Однако стойкие публикации Великобритании далеко не устарели. Такие газеты, как The Guardian, The Times и The Daily Mail , пользуются массовым тиражом, принося 5,9 млрд фунтов дохода СМИ.

Чем на самом деле занимаются журналисты?

Ожидается, что помимо проверки фактов, интервью, корректуры и контактной книги, журналист должен быть на грани своей культуры.Они подробно обсудят с редактором, какие истории актуальны и необычны, и предложат взгляд на мир, который следует раскрыть. Это может включать в себя отслеживание политических, финансовых и социальных событий или изучение историй о знаменитостях и людях.

Для журналиста два дня не могут быть одинаковыми. Поиск лучшего материала для истории может означать посещение пресс-конференции, интервью по телефону, поиск профессиональных контактов или выделение абзацев.История идет в первую очередь, и журналисты делают все возможное, чтобы сделать ее точной и заставляющей задуматься.

Прочитать интервью с Элисон Лоу, цифровым журналистом

Обычный рабочий день

Средний журналист может приступить к работе довольно рано, возможно, около 8 часов утра. Им часто приходится доработать утреннее печатное издание, и в этом случае они вместе с командой редакторов и авторов статей прорабатывают каждую деталь, помогая выбрать статьи на первой странице, исправить ошибки и, как правило, следить за тем, чтобы текст читался хорошо.

Затем они уходят от источников идей для своей следующей статьи, двигаясь для этого со скоростью миллион миль в час. Это может включать в себя поиск адреса, посещение мероприятия, управление цепочками электронных писем … Пока вы добиваетесь результатов, существует не так много действий, которые можно было бы оправдать.

Если происходит что-то грандиозное, вы налетаете на него, как саранча, перебирая все возможные реакции и подробности. Журналисты вещания, которые часто находятся в непосредственной близости от камеры, должны быть особенно собранными, чтобы доставить товар в любое время.

В любом случае офисная работа обычно заканчивается около 17.30-18.00. Вы можете пообедать или выпить с кем-нибудь из вашей контактной сети, что практически ожидаемо, если вы собираетесь быть осведомленным и доступным.

Прочтите наши 5 лучших советов, как получить первую работу в журналистике.

Навыки, которые работодатели ищут

Поскольку рынок чрезвычайно конкурентен, вы должны быть в состоянии продемонстрировать следующие ключевые характеристики, чтобы проникнуть в отрасль:

Креативность: это относится не только к твердому письму.Журналисты должны уметь придумывать собственное содержание, генерировать идеи и средства их реализации.

Социальная сообразительность: без хороших социальных навыков журналист не продвинется далеко, что делает его страсть к общению и нетворкингу выгодной.

Приспосабливаемость: Сама мысль о последних новостях должна заставить вашу кровь бежать. Вы не должны стесняться броситься в мгновение ока.

Узнайте о ведущих работодателях-выпускниках в области журналистики и издательского дела.

Знаете ли вы…?

• Ведущая Мика Бжезински в прямом эфире попыталась сжечь свой сценарий об освобождении Пэрис Хилтон из тюрьмы. Ее остановили, но она пропустила еще одну копию через измельчитель бумаг, протестуя против того, чтобы история имела приоритет над войной в Ираке.

Подкаст

• Сары Кениг «Serial», посвященный делу Аднана Сайеда об истинном преступлении, привел к повторному судебному разбирательству благодаря вызванному им общественному интересу.
• Термин «желтая журналистика» был придуман для обозначения неэтичной практики, исходящей из газет, которые лгали об испано-американском конфликте 1898 года.

Постскриптум

Да, рынок журналистики устрашающий. Но одного вкуса журнального образа жизни достаточно, чтобы сохранить веру в его жизнеспособность. Для работы, которая поощряет ваш интеллект, дальновидность и сообразительность, вам будет сложно найти что-то более удовлетворительное.

Узнайте о последних возможностях для выпускников

Найдите интересные возможности рядом с вами, просмотрев наш список журналистских и издательских стажировок сегодня.

.